байкер, держась за руку, — Чи! Ми! Он мне руку сломал!! Я пальцев не чувствую!!!
— Ну конец тебе, гнилой уродец! — тут же рявкнул то ли Чи, то ли Ми, кидаясь на меня с трубой подлиннее.
Точнее, попытавшись. Лицо молодого человека приняло очень удивленное выражение, когда из его бедра внезапно выросла рукоять раскладного ножа-бабочки, с которой Рио даже в туалет ходил, но оно просуществовало недолго. Мой разозлившийся друг уже врезал в прыжке двумя ногами в грудь бандита. Схватив Рио за шкирку, я не дал ему ушибиться об асфальт, поставив вместо этого на ноги. Третий, последний оставшийся на ногах байкер очумело разглядывал своих поверженных друзей. Секунду или две, пока мы с Коджимой были заняты установкой прыгучего блондина на ноги, но потом это время кончилось и выживший сделал нетривиальную вещь.
Он заорал.
— Йогиииии!!!
— Нам просто нужно поговорить с одним из них… — процедил я, двинувшись к байкеру. Где два, там и три, никакой пользы этот человек не несет, а вот обезоружить его будет кстати. Как будто услышав мои мысли, хулиган ломанулся куда-то вбок, продолжая орать про некоего «Йоги».
— Рио, спрашивай, — махнул я рукой в сторону нужного нам типа, который валялся чуть в стороне, наблюдая за происходящим, — Я пригляжу.
Да и нож нужно забрать. К тому же, тут стоит три ярко раскрашенных мотоцикла с неестественно удлиненными спинками, откуда может появиться четвертый «Йоги»?
Отброшенный мной встает, держась за руку, а затем проворно удирает туда же, куда ушёл третий. Тот, кого ранил Рио, лежит и скулит, держась за ногу и качаясь на спине туда-сюда. Останавливаю его движение, вынимаю нож из раны, аккуратно вытираю о штанину замершего хулигана.
— Ничего серьезного не задето, жить будешь, — сообщаю я ему, — если не натворишь еще глупостей.
Парочка из избитых ими подростков уже торопливо уковыливает прочь. Рио вежливо и аккуратно допрашивает нужного человека, который что-то хочет взамен за свои сведения, поэтому Рио становится слегка жестоким. Перебрасываю ему сложенный нож, а сам наблюдаю за раненным.
— Вам конец, суки! Крышка! — неожиданно выплевывает он, — Мы вас тут похороним!
— У тебя совсем нет мозгов? — интересуюсь я, — Это вы на нас напали.
Ответить парню мешает визг того, с кем разговаривает мой друг. Громкий, переливчатый, захлебывающийся. А ведь Коджима всего лишь правильно сдавил ушную раковину неуступчивого придурка. Вот она, ценность малотравмирующих воздействий.
— Да насрать! Насрать! Вам конец! — истерично продолжает раненный, — Сейчас придёт Йоги и просто вас обоих тут кончит! А я обоссу твой труп, кусок гнилья!! К-ссоооо!!!
Кажется, парень под веществами, но уже не в том состоянии, чтобы кому-то навредить. Его очень сильно заботит небольшое отверстие в ноге. Надо же, а ведь только что куда серьезнее калечил других людей.
— Еще раз заорешь, я тебя сильнее покалечу, — предупредил я грубияна, теряя к нему интерес. Меня куда больше интересовал неведомый «Йоги», который мог помешать Рио.
Тот не замедлил явиться, выбежав из вечерних сумерек с раздраженным выражением на лице, сжимая в руке закрытую банку газировки.
— Теперь понятно, почему три мотоцикла, — кивнул я, наблюдая за приближающимся японцем.
Тот оказался догадливым.
— Я убью тебя, — сдавленно проговорил карлик, непроизвольно сжимая принесенную банку напитка так, что она вырвалась из мгновенно сжатой банки тугой струей, — Ты труп, школьник.
Стоящее напротив меня… существо было странным. Больше всего оно напоминало смесь ребенка лет десяти-двенадцати и взрослого, атлетично сложенного мужчины. Гротескное и нелепое существо с мускулистыми руками, чьи суставы пальцев болтались около колен, кривыми ногами и могучей грудной клеткой, распирающей цветастую майку. Мощная голова сидела чуть ли не на плечах у деформированного человека, он весь бугрился от мышц, но при этом я легко прослеживал в его довольно уродливом лице детские черты. Даже несмотря на густую щетину, покрывающую подбородок и щеки.
А еще у него на пальцах и ушах были кольца черного цвета.
— Вообще-то, — я бросил взгляд на осторожно приближающегося «гонца», бегавшего за этим Йоги, — Я от тебя могу просто убежать.
Карлик выглядел опасным и психованным, а его мышцы, ходящие ходуном под кожей, не оставляли сомнений в том, что он крайне силен. Когда до него дошло то, что я сказал, глаза существа расширились, а на лице появился натуральный оскал. Как будто этого было мало, до нас донёсся голос Рио, окликнувший меня:
— Пни карлика и пошли! Я узнал всё, что надо!
Это было… кстати. Будь на месте этого главаря людей, что калечат хулиганов, нормальный человек, то я бы бросил ему вызов по правилам «надевших черное», но так как перед нами был определенно инвалид, которого очень сложно было воспринимать как противника, я решил вывести его из себя по максимуму. Раздраженные люди утрачивают самоконтроль.
Это сработало на сто процентов.
Йоги кинулся на меня, разведя в стороны свои длинные мускулистые руки и сверкая бешеными глазами. Его намерение сквозило в каждом движении — схватить, хотя бы зацепиться, а затем заломать, сдавить, сжать так, чтобы не выдержали кости. Никакую технику, кроме борцовской, с таким телом использовать нельзя, зато она…
Поэтому я его пнул, как и посоветовал Рио. Выбросив в резком приседе-падении свою ногу, я угодил пяткой точно в кость чуть ниже колена нападающему уродцу. Тот, совершенно не ожидавший ничего подобного, тут же полетел на асфальт, на секунду запутавшись между намерением меня схватить и рефлексом человека защититься от падения. Этой секунды мне хватило, чтобы впечатать упавшему свой локоть точно в макушку. А затем и отскочить, попутно врезав третий раз. Снова пяткой, но на этот раз в правую скулу пытающегося подняться оппонента.
От последнего удара Йоги отшвырнуло метра на три. В карлике были честные шестьдесят пять-семьдесят килограммов, но я бил изо всех сил, так, что мускулистая туша еще и перевернулась пару раз в процессе.
Он вскочил на ноги раньше, чем поднялся я, тут же бросаясь, под крики своих подчиненных, в новую атаку, но на полпути запнулся, вновь падая на асфальт. Из ушей Йоги текла кровь. А еще, кажется, я сломал ему скулу. Нет, не кажется, точно.
— Ошибся немного, — негромко произнес я, отряхиваясь, — Думал, что это взрослый боец, а это ребенок, накаченный стероидами или чем-то подобным.
— Жить будет? — Рио скучал, стоя у мотоциклов. Их шины были изрезаны.
— Будет, но недолго, — отозвался я,
