сказала ему ни слова о любви. Левону – да! Первая призналась, и будь что будет… А сыну нет. Нужно еще раз почти умереть, чтобы решиться на это? А сегодня, погрузившись в транс, она испытала нечто похожее. Поэтому так испугалась! И сопротивлялась, и желала выбраться! Не смерть, но пустота засасывала…
Оля передернулась, вспомнив то ощущение. Все, хватит с нее воспоминаний. И недавних, и далеких. Ее ждет новая, счастливая жизнь!
Глава 7
Он странно себя вел. Не как обычно! Леня производил впечатление очень сдержанного молодого человека, но сегодня… Он был похож на взвинченного подростка, впадающего то в задумчивость, то в немотивированное веселье. Оля даже в глаза ему заглянула, чтобы проверить, не расширены ли зрачки. Пить не пьет, но, может, употребляет что-то? Не просто же так посещал места, где расширение сознания при помощи травок – норма.
Зрачки оказались нормальными. Оля выдохнула.
– Куда мы едем? – спросила она.
– Сюрприз!
– Это я уже слышала. Но ты назови хотя бы географическую точку. – У нее было два предположения: поместье и развлекательный центр, построенный Леней.
– Москва. Район Южное Бутово. – Он весело на нее посмотрел. – Ни о чем не говорит, правда? Важно не место, а человек, с которым ты скоро встретишься.
– Это кто-то из моего прошлого? – напряглась она.
– Да.
– Надеюсь, не Серго Эристави?
– Конечно, нет.
– Мало ли. Вдруг вы поддерживаете отношения и ты собираешься мне об этом сообщить.
– Я везу тебя к матери, – выпалил он. Не сдержался! Но и до места назначения им оставалось проехать пару километров. – Это она навещала тебя когда-то в больнице и стояла у кровати, будто не веря в твою кому. Галина здесь! Но она не ждет тебя, поэтому ваша встреча и для нее будет сюрпризом.
Леня смотрел на мать в ожидании бурной реакции и недоумевал, почему ее не наблюдает. Как будто сам не выглядел каменным, когда впервые зашел в Олину палату после ее пробуждения.
– Ты не рада? – воскликнул он.
– Я в замешательстве.
– Она такая классная! Просто душа. – Леня как будто впервые оттаял. – С ба я настоящий. И мы можем говорить о чем угодно. Она понимает меня с полуслова. А еще этот ее голос, он так успокаивает…
– Ее голос? – переспросила Оля.
– Ты забыла, какой он мягкий? С легкой картавостью. Она нас тоже объединяет, ведь до того, как меня Ида начала водить к логопеду, я с трудом выговаривал букву «р». – Леня буквально захлебывался восторгом. – Даже Яша так на меня не действовал. Тому, как мне казалось, я все же что-то должен… Не разочаровывать, не подводить! Не забывать о том, что Зайка моя родственная душа!
– Что моей матери от тебя нужно?
– Ничего!
– Может, это? – Оля потрясла сумкой, в которой лежала коробка с содержимым.
– Это нужно всем нам. Как оборонительное оружие…
– Ты прав, – согласилась с ним Оля. – А завтра мы можем забрать тело твоего деда, чтобы предать его земле. – Она достала телефон. – Мне эсэмэс пришла от следователя Горшкова. Как считаешь, Галина захочет проводить своего бывшего мужа в последний путь?
– Сейчас спросим. Мы приехали.
Он притормозил возле бака для строительного мусора. Можно сказать, спрятал за ним машину, чтобы ее не увидели из окна. Сюрприз для бабушки должен быть хорошо подготовлен!
Они выбрались из машины и направились к подъезду со сломанным домофоном. Леня уверенно вел по лестнице. У двери, обитой вагонкой, остановился и постучал.
Она открылась. Женщина, возникшая на пороге, улыбнулась Лене и сказала:
– Вернулся, сыночек.
– И не один! – Он взял Олю под руку, вывел ее из-за угла и буквально втолкнул в квартиру с возгласом: – Сюрприз!
Он закрыл дверь телом, толкнув ее задом. Когда замок захлопнулся, Леня стал ждать реакции. А женщины смотрели друг на друга и сумрачно молчали.
– Неужели вам нечего сказать друг другу? – простонал он.
– Леня, это не твоя бабушка, – услышал он от Оли. – И я не могу понять, кто она.
– Мам, хватит, а? Да, Галина изменилась, и сильно, ведь она лишилась глаза, но…
– У Галины Бородулиной был писклявый голос. И она никогда не картавила. С чего ты вообще взял, что эта женщина моя мать? Она просто сказала «я твоя бабушка» и ты поверил?
– Фотографии еще показала, – растерянно протянул Леня. Он все еще не понимал, что происходит. – На ней вы втроем. А были еще твои…
– Ага, ясно. – Оля вперила взгляд в ту, что назвалась ее матерью. – Вы были хорошо знакомы с Игорем Бородулиным? Имели с ним отношения, скорее всего? Иначе откуда у вас фотографии и знания.
Женщина молчала. Она что-то обдумывала, сощурив свой здоровый глаз.
– Вы похожи на мою мать. Комплекцией, чертами лица. Возрастом опять же. Но вы – не она! Так кто вы?
– Та, которая лишилась всего из-за Гоши! Ведь твоего отца, Лялька, все так называли?
– Вы Анжела! – осенило ее. – Пассия отца, что дезертировала с вахты вместе с ним? Бухгалтерша?
– Угадала. У нас были отношения. Любовь, как я надеялась. – Она направилась в кухню и достала из холодильника бутылку вина. «Мадера», – прочитала Оля. Судя по этикетке, настоящая, португальская. – Я отчаялась найти свое женское счастье. Поэтому отправилась на Дальний Восток. Из ближайшего Подмосковья на край света. Но и Гоша оказался таким же. – Теперь она достала компот. Магазинный. Но с ягодами на дне бутылки. – Только я о семье мечтала, а он о миллионах. Я тоже хотела хорошо жить, но не болела обогащением. Поэтому могу с уверенностью сказать, что украла деньги из кассы из-за него. Это были огромные бабки даже для фирмы, не говоря уже о нас с ним. Их обналичили, чтобы дать взятку какому-то федеральному чиновнику. Сотни тысяч долларов! И я их украла. Не для себя – для нас!
Леня слушал ее, но с его лица не сходило выражение недоумения. «Ты не моя бабушка? Самозванка, обманщица, преступница? И это ты, такая близкая и родная? Классная, понятная? Моя отдушина? Ба?»
– Когда меня нашли, я не имела при себе денег. И не могла ответить, где они. Я отдала их Гоше, чтобы он смог на них построить нашу алмазную империю. Мы так договорились. Твой отец, Лялька, говорил, что вытащит меня из тюрьмы. Но не смог… – Она опрокинула в себя налитое в стопочку вино. К Оле и Лене же подвинула стаканы с компотом. – Он ничегошеньки не мог, твой отец! Оказался таким же ничтожеством, как все мои бывшие. Деньги он просто профукал, доверяя их сомнительным людям, вкладываясь в пустышки. Он связался со своим
