не легче.
— Кто этот козел? А, ты не хочешь говорить? Можешь не продолжать, я и так знаю. Коллега с работы. Я уверен. Ты там встретила этого козла. Ну что же, тогда думай, сестра. Но я против аборта.
Даша угрюмо уставилась на меня.
— Ага, против он. А как мне рожать? Что родители скажут? Что на работе? Меня же таскать будут на собрания всякие. Скажут, нагуляла! Без свадьбы, без мужа. Позор какой!
Да, знаю. Я пожал плечами.
— Знаю про это. Но я тебе говорю свое мнение. Тебе решать самой. Зато ты сохранишь ребенка. Подумай об этом.
Даша тяжело вздохнула. Снова глаза наполнились слезами.
— Пошел ты, знаешь куда! — крикнула она и выбежала из кухни. Бросилась в свою комнату. — Обойдусь без твоих дурацких советов!
Она закрылась на замок. Я посидел на месте. Да уж, интересная история. Сестра вляпалась по уши.
Ладно, мне надо ехать. Проходя мимо двери сестры, я остановился.
— Даша, не торопись, обдумай все. Если нужна помощь, говори.
В ответ снова всхлипывания. Я покачал головой. Добро пожаловать во взрослую жизнь, сестра. Выскочил из квартиры и побежал в институт. У меня и так осталось мало времени.
В институте все прошло по плану. Слегка опоздал, но ничего страшного.
Оксана видела меня, но надменно отвернулась. Не понравилось, что я перестал за ней бегать. Ну что же, извини, красавица. Не всем же парням терять голову при виде тебя.
Мы сидели в аудитории со своей группой. Нас тут человек пятнадцать, те, кто дошли до выпускных экзаменов.
Памятью бывшего владельца этого тела я помнил, что на первом курсе нас вообще было тридцать человек в группе. Сейчас число сократилось почти наполовину.
Отряд потерял половину бойцов в войнах альма матер, во время ожесточенных битв за гранит науки. Хорошо, что я остался в их рядах.
Помещение небольшое, мы сидели по двое за партами. Делали вид, что внимательно слушаем.
Преподаватель, кандидат географических наук, тетка лет тридцати-сорока, по виду с головой погруженная в науку и забывшая о внешнем виде и мужском внимании, монотонно перечислила требования к экзамену, напомнила про список вопросов по предмету и спросила, есть ли у нас что-то дополнительное. Может, какие-то пожелания или уточнения?
Ну, само собой, пожеланий много.
— Поставьте экзамен автоматом, наше единственное пожелание, — отчаянно заметил Чупин Слава, первый шутник класса. — Чего тут время терять, вам тоже легче. Разойдемся по домам и не будем никого мучить.
Преподша вперила в него тяжелый взгляд, как будто выбирала, куда всадить пулю. Эге, кажется, завтра кому-то может не повезти во время экзамена.
— А что, для вас физическая география это мучение? — спросила она. — Если это так, то я предлагаю вам завтра не приходить, и так понятно, какую оценку вы получите.
Чупин и так себя особо не утруждал посещениями, но ему можно, у него отец важная шишка в министерстве торговли, так что, это я поторопился, когда подумал, что ему придется туго на завтрашнем экзамене. Нет, какой там. Свою гарантированную тройку он и так получит, а может и четверку, если папа подсуетится.
— Ну что же, я подумаю над вашим предложением, — дерзко заявил Чупин, глядя на преподшу выпуклыми глазами навыкате. — Но, постараюсь прийти. Дома скучно валяться, лучше посмотреть, как вы тут будете мучить нас.
Преподша спросила, есть ли у нас другие вопросы. Никто не пожелал больше дерзить, так что она быстро попрощалась с нами и вышла.
Мы поболтали еще полчаса и разошлись, потому что теперь надо было освободить аудиторию для другой группы. У меня еще полно времени до начала тренировки, Степаныча в зале еще нет, так что я решил перекусить в нашей студенческой столовой.
Потом можно поехать в райотдел милиции, хотя синие мундиры всю ночь мозолили мне глаза и я по горло сыт ими. Но что поделать, мне нужно, чтобы милиция замолвила за меня словечко перед соревнованиями, а для этого с ними надо дружить. Придется поучаствовать и в рейдах народной дружины.
Котлеты не самого лучшего качества, после них во рту остается неприятный привкус. Поэтому я предпочел борщ и жареную курочку с рисом на второе.
Запил компотом. В конце поднял стакан вверх и вытряхнул в рот мякоть груши и сочные набухшие вишенки. Теперь можно ехать и в милицию.
Адрес я помнил. Волжский бульвар, дом номер тридцать четыре. Сел на автобус и добрался минут за сорок. Там прошелся пару минут от остановки и вскоре подошел к четырехэтажному зданию с зарешетчанными окнами на всех уровнях.
На стоянке стояли милицейские «Волги» и «УАЗы» с маячками на крышах. Из здания и в здание деловито выходили и заходили милиционеры и люди в гражданском.
Я тоже забежал внутрь. Пропустил двух милиционеров, тащивших перед собой работягу в грязной куртке и полосатых штанах. Тот нетрезвым голосом просил отпустить его. Я усмехнулся и зашел следом.
Дежурный сидел за стеклянной перегородкой рядом с телефонами и пультом, на котором мигали желтые огоньки. Он спросил, куда это я намылился. Я объяснил, что к Коржову.
— А Коржова нет, — сказал дежурный, звякнув по внутреннему телефону и поговорив с кем-то. — Уехал на выезд. Так что, вам лучше в другой раз прийти, гражданин. Желательно, по предварительной договоренности.
Вот проклятье. Действительно, надо было сначала позвонить Коржову. Я же не буду его ждать. Черт его знает, когда придет. Я только потеряю время.
Я отошел от перегородки, но потом вернулся вновь. Постучал по стеклу.
— Уважаемый, а кто у вас здесь с народными дружинниками работает? Я бы хотел записаться.
Дежурный посмотрел на меня. Позвонил опять по внутреннему. Кивнул.
— Ваши документы?
Я показал студенческий и он записал мои данные.
— Двенадцатый кабинет. От лестницы направо. Спросите Головина.
И на этом спасибо. Я прошел через деревянный барьер, разделяющий вестибюль надвое и поднялся по ступенькам на первый этаж.
