Я готова на эту связь прямо сейчас.
Я вздохнул и терпеливо взял себя в руки.
— Ты можешь мне помочь потопить Пильняка?
— Да хоть убить, этот червяк давно пытается усидеть на нескольких стульях.
— Убивать пока не надо, я хочу уничтожить его по всем фронтам и выгнать всю шваль из Бастиона.
— Дай подумать, — я сидел рядом с ней, Рената эффектно переложила одну ногу на другую, и, наклонившись, как бы невзначай протиснула руку на мои плечи. — Может быть, предательство интересов империи? Как тебе такое.
Я взял её за колено, и та порывисто вздохнула, выпрямив грудь.
— Поподробнее.
— При операции на «Северной» он доносил о ваших передвижениях Августу V. Всё, что слышал в разговорах с высшими офицерами. Ещё, пожалуйста, — она вцепилась в мою ладонь.
— Хорошая девочка, — похвалил я её, — а есть какие-нибудь прямые доказательства? — глубоко же польский король внедрил крота.
— Д-да-а, — она закусила губу, и пришлось сжать ладонь посильнее. — То есть, да, у меня письма сохранились, где он злорадствует.
Я провёл пальцем по её животу и, коснувшись упругой груди, приподнял её. Она упала обратно и колыхнулась вверх-вниз.
— Они с собой?
Девушка сглотнула и просто кивнула.
— Ну вот и хорошо, — я улыбнулся и встал с дивана, Рената растерянно посмотрела на меня, как дитя, у которого отняли конфету. — Идём, передашь их мне.
Раздразнённая она справилась с собой и тоже встала.
— Мне надо в уборную, — смущаясь, ответила она, а я нагнул голову и увидел, как по её ноге что-то стекает.
— Жду.
Она тут же выбежала и скрылась за поворотом коридора. Я подошёл к лестнице второго этажа и решил подождать там, смотря сверху на развлекающихся гостей. Скоро некоторых из них арестуют по подозрению в измене, но сейчас они выглядели такими беззаботными и весёлыми. Это будет их последний званый вечер.
— Артём Борисович? — раздался снизу голос одного из слуг.
— Да, что тебе?
— Вам из Бастиона прилетело послание, — он держал поднос с блюдом и приоткрыл его, чтобы я увидел сложенную в квадратик записку.
Подозвав жестом мужчину к себе, я забрал и распаковал письмо.
— Я готова, — подошла сзади посвежевшая Жмудская. — Что-то случилось?
— Ваню похитили, — я сжал в кулак бумажку, не став говорить, что и на наш дом было совершено нападение.
Повезло, что Ривки с Ицхаком там не было. Злоумышленники вскрыли подвал и выгребли оттуда трофейные ингредиенты.
— Это тот, которого мне надо вылечить? — спросила она. — Там всё легко, я…
— Потом расскажешь, идём со мной, — заткнул я её. — Забирай письма и переодевайся быстро, — скомандовал я, и та как ужаленная поспешила на первый этаж в свою комнату.
— Всё в порядке? — улыбаясь, спросил подошедший Пильняк.
Он как раз нас заметил внизу, когда разговаривал с парочкой толстых аристократов.
«Он или не он?»
— К сожалению, вынужден покинуть ваше приятное общество, — похлопав его по плечу, сказал я.
Рано делать выводы, а если это и, правда, Якоб, то жилы из него вытяну за такое.
— Вы поссорились с Ренатой? — уже более серьёзно спросил некромант и взял меня под локоть, но я аккуратно высвободился.
— Нет, но она резковата в своих высказываниях. Утром жду вас с ней в госпитале после обмена, — напомнил я ему, уже уходя.
Надо было отыгрывать до последнего, не выдавать своих эмоций, иначе этот интриган почувствует неладное. Нападение не слишком вязалось с мотивацией Пильняка. Зачем оно, когда уже обо всё договорились? Это глупо.
Я поймал извозчика и велел ему трогаться.
«Не успела, так не успела».
Мне сейчас важно было вернуть Ломоносова и уничтожить идиотов, что посмели бросить мне вызов. Когда лошади заворачивали за угол поместья, через забор стремительно перелетела фигура и встала посреди дороги.
— Кто там?
— Какая-то баба ненормальная, — перекрестился небритый мужичок.
— Подбери её.
— Миль пардон, сильвум бле, — прохрипел ямщик, и в карету запрыгнула Жмудская.
— Простите, — шёпотом сказала она.
Мы добрались до моего съёмного номера в тишине. Сбросив с себя парадную одежду, я облачился в огнеупорную броню и походный костюм. Пожитки оставил — потом заберу и вместе с девушкой побежал к конюшням, где арендовал самых быстрых скакунов.
Однако через десять минут, когда мы выехали из города, я понял — не успеем. Мамон уже полетел к Тереху с предупреждением стянуть всех мортикантов на поиски нападавших. Если уроды надумают бежать в сторону Вологды, то их встретим мы, а если останутся в крепости, то там поможет Бенкендорф. Оставались только леса и дорога на север, в сторону других крепостей.
«Слишком медленно».
— Господин, объясните задачу? — спросила Рената, она хорошо держалась в седле и кричала мне на скаку. — Я могу помочь.
— Как? — я сбавил скорость, понимая, что минутой позже, минутой раньше — уже не имеет значения. — На мой дом напали, нужно немедленно быть там, а путь займёт часа два, не меньше.
— От этого зависит жизнь вашего слуги?
— Он мне не слуга, Ваня — друг.
Жмудская, подумав, кивнула.
— Хорошо, дайте мне пару минут, — она натянула поводья и откинулась назад, затем спрыгнула и побежала к ближайшему дереву что-то высматривать.
Создав в руке тёмное облако, девушка пустила его прямо в зелёную крону. Оттуда, словно яблочки попадали вниз приютившиеся на ночь вороны. Девушка отщипнула от каждой по нескольку перьев и взяла за голову самую крупную особь. Отойдя подальше, Рената села на колени и наспех сконструировала из перьев игрушку, напоминавшую ворону.
Затем она провела обряд подчинения умертвия. Дохлая птица измельчалась в мелкий порошок и впитывалась в созданную модельку. Обычно я видел, как некры используют соломенных или глиняных псов, но здесь, как я понял, не было времени рукодельничать, Жмудская знала что-то такое, что другим неизвестно.
Она выпрямилась и бросила фигурку на землю. Из неё тут же появился гигантский ворон с кровавыми глазами. Не настолько большой, чтобы на нём смог улететь даже ребёнок, поэтому я не понимал, зачем она устроила это представление. Ответ пришёл позже, когда она распорола себе живот ниже пупка крест-накрест. Призванное чудище взлетело в воздух, прокружив три круга, сделало дугу и головой вперёд врезалось в эту рану.
— Мать моя женщина…
Я смотрел, как трепыхаются
