понимаю, что она всё слышала. Всю истерику Майи. Её слова. Наверное, должно стать стыдно, да? Но я злюсь. Внутри поднимается ураганом ярость. Да пошли они всё! Никто не вправе меня судить! Резко прохожу мимо соседки, настолько, что ветерок проносится. Открываю квартиру и захожу внутрь. Плевать! Плевать на всех кроме него! Пусть осуждают, да хоть пусть захлебнуться в своём осуждении. Мне реально всё равно.
Всё на что хватает сил — это просто лечь на кровать. В одежде. Не хочу ничего делать. Ложусь и просто смотрю в одну точку.
Сколько времени так лежу? Понятия не имею. Знаю только, что утро ещё не наступило. За окном до сих пор темно.
Мне кажется, что ничего не сможет меня поднять с этой кровати. Но я ошибаюсь. Стоит только услышать, как кто-то звонит в дверь, так я сразу и подрываюсь. В секунду. Сердце начинает работать как ненормальное. Колотится в груди, как будто пытается вырваться на свободу. Я боюсь подходить к двери. Страшно, что моя надежда может разрушиться за секунду. Я так хочу, чтобы на пороге стоял он. Тот, кого я жажду увидеть больше всего. Медведь.
Делаю глубокий вдох. Подхожу к двери. Только сейчас понимаю, что я даже не закрыла дверь на замок. Настолько была погружена в себя. Нажимаю на ручку и распахиваю дверь. Сердце делает сумасшедший кувырок назад, когда я вижу Медведя. Меня за секунду кидает в жар, после в холод. После опять по кругу.
— Я зайду? — Его голос уставший. Под глазами заметные синяки.
Я обхватываю себя руками за плечи и сделав шаг назад, киваю. Запускаю Михаила в квартиру. Он пришёл, чтобы сказать, что это конец?
Тяжело. Молчание невыносимо давит на меня. Дышать сложно. Сдерживать дрожание тела ещё сложнее. Наверное, я должна быть сильной. Должна достойно принять всю ситуацию. Не имею никакого права давить или просить его передумать. Просто не имею права просить выбрать. И я не буду. Михаил ещё ничего не сказал, а я уже тихонько умираю. Стою не двигаясь. Смотрю себе под ноги. Лишь слышно, как колотится моё сердце.
— Как Майя? Она дома? — Первая нарушаю тишину. Глаза пока что не решаюсь поднять. Я не настолько сильная, хоть и приняла решение поступить правильно.
— Спит, устроила истерику. Не могу сказать, что не ожидал чего-то подобного.
И вот здесь… В эту секунду в груди что-то сдавливает. Это, наверное, надежда. Которую я улавливаю в его тоне. В том, что Медведь разувается и снимает куртку. Значит, он не собирается уходить?
— Она… она выглядела такой подавленной. У нас не получился диалог. Я просто не смогла ничего объяснить, я… — Сердце разгоняется до нереальной скорости за долю секунды. Таранит рёбра. Колотится так, что становится даже больно.
— Соня….
Не знаю почему этот момент. Почему именно когда он так произносит моё имя, но внутри что-то щёлкает. Сильной быть не получается. Всхлипнув, я больше не могу произнести ни слова. Слёзы ручьями катятся по щекам. Тело вздрагивает раз за разом. Я не понимаю. Ничего не понимаю. Что будет дальше? Что делать после? И есть ли хоть какая-то надежда на счастье?
Почему в эту секунду становится так обидно и страшно. Обидно, что меня все бросают. Сначала мама. После отец. Майя. А сейчас….он? Я ведь не смогу. Не переживу. Хочется схватить Михаила за руки. Попросить никогда не уходить. Но я не делаю. Что-то внутри не позволяет.
— Малыш, тише.
Запах его парфюма вбивается в ноздри. Жар тела окутывает и согревает. Михаил совсем близко. Прижимает к себе. Я жадно вдыхаю его запах. Хочу, чтобы остался в памяти. Коленки подрагивают, кажется, что я вот-вот рухну вниз. И Михаил как будто чувствуя это, подхватывает меня на руки и несёт в комнату.
— Я… я ведь не хотела… Я так боялась… А сейчас… сейчас… — Из-за всхлипов говорить не получается. Я глотаю слова.
— Тсс, успокойся, всё хорошо.
Рука Михаила скользит по моим волосам. Гладит. Успокаивает.
Не знаю, сколько времени мы так сидит на моей кровати. Я на его коленях. Прижимаюсь и вдыхаю его запах. Я согласна даже оставить всё так. Только он и я. Здесь. Навсегда. Только вдвоём и никаких сложных разговоров.
— Она не простит… — Произношу тихонько.
— Ей нечего прощать, — голос Михаила спокойный. Он даже немного успокаивает, — она либо примет эти отношения, либо смирится.
Я даже вдохнуть боюсь. Мне кажется, что всё, что я только что услышала, галлюцинация. Мне послышалось или он правда это сказал?
— Вы поговорили?
— Разговор был, но Майя ещё на эмоциях. Не стоит ожидать, что в ближайшие дни она адекватно всё воспримет. Я знаю свою дочь и знаю, насколько эгоистичной она бывает. Нужно время.
Я тихонько выдыхаю. Я столько всего успела надумать, а он даже не думал меня оставлять. Даже…
— Что с твоим телефоном? Я звонил много раз.
— Он сломался, несколько раз упал на асфальт. — Отвечаю тихонько. Не двигаюсь, потому что не хочу, чтобы он меня отпускал. В его объятиях так тепло и хорошо.
— Я переживал, что что-то случилось.
— Я просто нервничала и выпустила его из рук, — голос хрипит от того, что я много плакала, — мне очень жаль, что она узнала вот так. Не от нас, а от неё…
— Разговор с Марго я даже вспоминать не хочу. Эта женщина мне не понравилась. Она плохая.
Михаил ничего не отвечает, лишь снова проходится пальцами по моим волосам. Я чувствую, как он напрягается. Это из-за моих слов про Марго? Хочу спросить говорил ли он с ней, но не решаюсь. Не хочу усугублять ситуацию. Закрываю глаза и глубоко вдыхаю его аромат. Вот так спокойней.
Он остаётся у меня. Никуда не уезжает. Не выпускает из своих объятий. И я разрешаю себе поверить, что будет хорошо. Обманчивая иллюзия или всё же…
Глава 39.
— Это тебе, — Михаил тянется назад, берёт какую-то коробочку с заднего сидения и протягивает её мне.
— Что это? — Непонимающе смотрю на мужчину,
