жить среди людей, и никто в нём колдуна не заподозрит. Нам со своим, получается, ещё повезло, что в лесу поселился. Завёлся бы в том же Поречье, хрен бы вычислили.
Атакует колдун не клыками, когтями и ядовитыми плевками, а магией. Выглядит, как человек, но по факту ничего человеческого в нём не осталось. Договориться с этой тварью нельзя. Только уничтожить.
Однако вопрос Земляны «кто он?» касался явно не определения из учебника.
— Ты спрашиваешь, кем он был до того, как стал колдуном? — уточнил я.
— Да, — кивнула Земляна.
Глава 27
Я развёл руками.
— Без понятия. А что, это что-то меняет? Я думал, мы охотники, а не профайлеры.
— Колдуны абы кого со свету сживать не станут, — подал голос одноглазый Прохор — тот, что вёл бухгалтерию в Цитадели. Тоже тут, надо же. Из всех — самый чистый и отдохнувший. — Либо нанял его кто, либо ты ему по прошлой жизни насолил.
— Никому я насолить не мог, — на всякий случай отпёрся я. — Я вообще живу без году неделя.
— То правда, — подтвердил Егор. — Я его в Дубках нашёл, он там с рождения лежмя лежал, пошевелиться не мог. Ни насолить, ни наперчить.
А я вдруг с грустью подумал о безвременно почившем «дядюшке». И о том загадочном человеке, который меня, младенца, к нему привёз, при весьма странных обстоятельствах. Зачем-то ведь меня спрятали в Дубках! И почему-то двадцать лет ни одна зараза убить не пыталась (клопы не в счёт). А вот как только я восстал и начал активно действовать, сразу же нарисовался не хухры мухры, а целый колдун.
— Прижмём колдуна — я с ним поговорю, — решил я.
Тут охотники дружно и как-то нервно заржали. Только Егор насупился — видать, зацепило, что над его учеником потешаются.
— Чего смешного-то? — спросил я. — Объясните, я тоже посмеяться люблю.
— Когда на колдуна охотишься, — сказала Земляна, — может быть только одно из двух. Либо ты мёртвый — он живой, либо он мёртвый — ты живой. А «поговорить» — это уж извини. Не в сказке живём. Если колдун может разговаривать, он весь отряд в лоскуты порвёт.
Н-да. И правда весело. А ведь колдун — это даже не самая сильная тварь из тех, что в справочнике представлены. Есть там и покруче. А уж сколько есть тех, что в справочник не влезли…
— Значит, он мне азбукой Морзе ответы простучит, — буркнул я. — Во всяком случае, мне очень интересно получить эти ответы. А когда мне что-то очень интересно, я это получаю.
Тут произошло неожиданное. Я не обратил внимание, что всю дорогу мы с Егором и Земляной стояли так, что закрывали охотникам обзор. Но вот Егор отошёл, и один из охотников увидел скромно стоящего за нашими спинами Захара.
Охотник — суровый мужик лет сорока с гаком — вдруг нахмурился. До хруста сжал кулаки и во весь голос гаркнул:
— А ты что здесь забыл⁈
Захар втянул голову в плечи и опустил взгляд. Я оглянулся на него, не увидел никого больше и посмотрел на возмущённого мужика.
— Я позвал, в гостях он у меня. На колдуна с нами пойдёт.
Охотники опять заржали — все, кроме Егора, Земляны и того, что уже начал багроветь. Я даже заволновался, не придётся ли целительными Знаками откачивать — а то у меня их небогато.
— Вот этот — на колдуна⁈ — рявкнул мужик.
— Да ладно, Никодим, не кипишуй, — попытались его урезонить.
Но Никодим только разошёлся:
— Да ты знаешь, что из-за этого недоделка позорного Фрол погиб⁈ — заорал он, сверкая на меня глазами.
— Слышал, — кивнул я. — Захар за это ответил.
— Ответил? Ответил⁈ Вот так, по-твоему, за смерть отвечают⁈
— Он его убил? — Я сделал шаг вперёд, встал чётко между Захаром и Никодимом.
— Из-за него…
— Я спросил: Захар Фрола убил?
Скрипнув зубами, Никодим нехотя ответил:
— Ну, нет.
— Значит, крови на руках нет, — кивнул я. — Обосраться в жизни каждый может. Иногда — очень жидко. Но если пацан после такого выстирал портки и пошёл дальше — лично я считаю необходимым дать ему шанс. Девять из десяти так бы в дерьме и остались.
— Он амулетами торгует, — сказал Прохор. — И управляется с ними — будь здоров. Сила-то в груди осталась, её никаким изгнанием не забрать.
— Да вы что же — все за него⁈ — взревел Никодим, крутя головой.
Мужики переминались с ноги на ногу. Земляна дёрнула плечом:
— Ты, Никодим, с Фролом дружил — вот и злишься. А если подумать, то мы тут все как на подбор. Что? Напомнить, кто, когда и сколько раз обделался? Некоторые, вообще… — Тут она посмотрела на мрачного Егора и прикусила язык. — И ничего.
— Там другое!
— А оно везде — другое. Вот тут, — Земляна ударила себя кулаком в грудь, — у каждого своя битва идёт.
— Что у него тут, меня не касается! — упорствовал Никодим. — А вот если меня из-за него в винегрет порубят, в гробу я видал такого охотника!
— Может, мне лучше не идти? — предположил Захар.
Я повернулся к нему.
— Сам решай. Я честно скажу: люди нужны, много не будет. Дело серьёзное предстоит. И твои таланты ой как пригодятся.
— А если подведу…
— Так ты не подводи.
— Как же…
— А вот так. Просто вписываешься и делаешь всё, что можешь. Это легче, чем ничего не делать или сваливать.
Похоже, эта мысль оказалась для Захара новой. Он глубоко задумался. Я повернулся к Никодиму.
— Я за парня ручаюсь. Будут вопросы — спросишь с меня.
— Если будет, кому спрашивать, — проворчал немного поостывший Никодим. — Или с кого…
— Давайте смотреть в будущее с оптимизмом. Иначе не построить коммунизм в отдельно взятой губернии. А теперь, если нет иных предложений — предлагаю пустить кровь колдуну.
Егор молча, но увесисто впечатал кулак правой руки в ладонь левой.
* * *
Шли без затей, напрямки, через лес. Вели мы с Егором. Егор чувствовал направление, а у меня был сложноопределимый и загадочный козырь в рукаве, на который я очень рассчитывал.
— Какие ранги-то у ребят? —
