Женщина взяла большой флакон и откупорила его; оттуда запахло жидкостью для снятия лака. Налив прозрачную жидкость в блюдечко, она смочила в ней ватный шарик, протерла брови, а потом начала втирать раствор в морщинистую кожу.
Повторив эту процедуру несколько раз, женщина быстрыми движениями отклеила густые седые брови и начала сдирать морщины, комкая их и швыряя эти комочки в мусорное ведро. С каждым ее движением на лице обнажалась молодая гладкая кожа.
Постепенно из-под старушечьей маски показалось непримечательное лицо Рене. Ее собственная внешность была настолько обыкновенной, что не производила никакого впечатления, словно безвкусный синтетический кошачий корм.
На середине процесса она вдруг остановилась и нервно огляделась. Кошки под столом замерли. Неужели она почувствовала, что за ней наблюдают?
Но в их сторону она даже не посмотрела – ее взгляд пробежал гораздо выше, ища двуногого соглядатая. А когда Рене встала и повернулась, Джо и Дульси опять выскользнули на балкон и нырнули в сомнительное укрытие под чугунным кружевом кресла.
Рене подергала ручку двери в спальню и, казалось, испытала облегчение, убедившись, что та надежно заперта. Затем шагнула к фотолаборатории, остановилась в дверях, заглянула внутрь и вернулась к туалетному столику. Кошки прижались друг к другу. Тем временем Рене наклонилась, поднесла ладони к лицу и вынула контактные линзы.
Осторожно промыв их, она положила их в маленькую коробочку, а саму коробочку опустила в ящик миниатюрного бюро. От едкого раствора ее лицо покраснело и покрылось пятнами.
Теперь, по-прежнему в одном белье, она стояла у металлического стола. Из внутренних карманов верхней одежды она извлекла пригоршню блестящих украшений, щелкнула выключателем настольной лампы и поднесла их к свету. Здесь было несколько золотых браслетов, три сверкающих ожерелья, четыре пары поблескивающих сережек. Рене внимательно их осмотрела и отвернулась, оставив украшения в беспорядке лежать на столе.
Отперев дверь в спальню, она прошла туда. Было слышно, как она открыла шкаф, но с той позиции, которую занимали кошки, трудно было разглядеть, что она делает. И только прошмыгнув опять в комнату и подкравшись к дверям спальни, они увидели, что Рене осторожно прижимает к себе куклу.
Впервые Дульси удалось рассмотреть куклу как следует. Она даже заглянула в комнату, чтобы лучше видеть. Затем они снова убрались на балкон, и Дульси прерывисто зашептала в самое ухо Джо:
— Это не та кукла, которую Мэй Роз дала Рене; та была обычной детской куклой. А эта – совсем другое дело. Она похожа на настоящую женщину, прямо копия. Одна из тех украденных кукол, дорогая и коллекционная.
Они увидели, как Рене вернулась в комнату с куклой в руках и погладила пальцем кукольную щеку. Усевшись перед зеркалом, она прислонила куклу к шляпным коробкам и принялась легкими движениями наносить крем на свою раздраженную кожу, как учат в специальных статьях, что печатаются в женских глянцевых журналах. Кошки с интересом наблюдали за ней. И тут их взгляды пересеклись в зеркале.
Она уставилась через зеркало прямо на них. Казалось, Рене не в силах отвести от кошек глаз.
Джо и Дульси попятились, намереваясь перескочить на соседний балкон, однако Рене кинулась на них. Прыгнуть они не успели – женщина ухитрилась встрять между ними и отрезать их друг от друга и от перил. Джо проскочил у нее под ногами и метнулся в спальню. Дульси рванула к темной комнате, но свернула и спряталась под туалетным столиком. Рене с грохотом закрыла балконную дверь и обернулась, готовая к охоте.
Глава 33
Неся испорченное мясо в носовом платке, Харпер подошел к саманной конюшне, которую Аделина превратила в ремонтную мастерскую и гараж. Здание было построено так, чтобы наилучшим образом сохранять прохладу: сами стойла располагались в глубине постройки под выступающим навесом; ее четыре стороны выходили на внутренний двор, который позволял задержать прохладный ночной воздух на все время дневного пекла. Вход в конюшню был устроен в виде арки, достаточно широкой, чтобы проехала запряженная в повозку лошадь, и, уж конечно, ее ширины хватило бы для любого автомобиля. Один ряд денников был продлен до конца навеса, снабжен внутренними дверями и теперь предназначался для машин. Получились восемь просторных гаражей. Все двери были открыты, в одном из отсеков, прислоненная к стене, стояла швабра.
Ближайшие от входа места были пусты; одно из них, вероятно, отводилось для нового «Роллс-Ройса» Аделины, одно – для синего пикапа Рене, и одно место было зарезервировано для специально оборудованного автомобиля Тедди на тот случай, если он предпочтет пожить здесь. У других машин видны были только задние бамперы.
Во дворе, там, где Карлито Васкес поливал из шланга колеса газонокосилки, было мокро и скользко. Васкес был щуплым человечком среднего возраста и приятной наружности, отличался ответственностью и, насколько было известно капитану, крайне неохотно распространялся о своих работодателях, подробностях жизни в поместье и любых других делах, в которые он мог быть посвящен.
Харпер прошел через двор туда, где шипел и плевался шланг, ненадолго задержавшись лишь для того, чтобы повнимательнее взглянуть на машины.
И тут-то его ждал сюрприз. Капитана охватило волнение.
В последнем отсеке стояла голубая «Хонда» 1993 года. Часть номера, несмотря на заляпанную глиной табличку, разобрать было можно – Калифорния, 3GHK…
У него уже случались такие дни, когда что-то неожиданное и значительное само плыло ему в руки. В такие дни капитану казалось, что он не зря возится со всей той грязью, которую ему приходится ежедневно разгребать.
Завидев приближающегося Харпера, Карлито выключил воду. Капитан протянул ему завернутое в платок вонючее мясо.
— Унеси в мусорный бак, Карлито. Ты знаешь, что это. И покажи мне, где ты держишь цианид.
Карлито съежился, словно его ударили, и показал в сторону конюшни. Харпер увидел внутри груду мешков с удобрениями; вдоль стены шла полка, уставленная банками и бутылками, — наверное, с разнообразными средствами от садовых паразитов.
— Не трогай сейчас цианид, Карлито. Мои люди должны на него взглянуть. И вообще не входи в конюшню до моего разрешения.
Карлито кивнул.
Харпер пристально посмотрел на уборщика, затем жестом отослал его, добавив:
— Иди и выбрось это мясо в мусорный контейнер. Закрой плотно крышку, чтобы никто до него не добрался. No mas animal es muerte. Comprende?[6] Карлито снова кивнул, опустив глаза под гневным взглядом Харпера. «Впрочем, — подумал капитан, — этот человек лишь сделал то, за что ему заплатили».
— Неважно, что тебе приказывает мисс Прайор. Если я найду еще где-нибудь на территории такую отраву, ты окажешься в la carcer. Comprende?[7] Теперь мотай отсюда, избавься от этой дряни. А я поговорю с мисс Прайор.
