— охоте. Для этого выбрал пустырь в паре кварталов отсюда. Убедился, что людей там нет и стал пробовать ухватить один из небольших мусорных баков, что рядами стояли возле низкого забора.
Тут пришлось понять, как справиться с лапами и когтями. Замучался, не то слово. Но хоть моего питомца это всё веселило. Пташка счастливо верещала, ну вылитая чайка.
Раза с сотого, как мне показалось, мусорный бак обрёл крылья и взмыл в воздух. И устало вздохнул и приказал опустить его обратно. Все прочие уже валялись на земле в ходе неудачных попыток.
Мысленно сделав заметку перевести в городскую службу пожертвование, я наконец-то велел гаргулье возвращаться домой и открыл глаза.
Самое тяжёлое было позади. Теперь всё, чему я научился, нужно заложить в василиска. И передать управление им призраку. Так он сможет не только отпугивать нарушителей, но и успешно их догонять.
Надо бы посмотреть на карте, какой участок ближе всего к гильдейскому зданию находится. Чтобы зря не гонять жандармов, преступников можно доставлять прямо к ним.
Помогу служителям порядка, выполню свой гражданский долг.
Думаю, оба барона Кусова придут в восторг от такого дополнения. Тот, что призрачный, уж точно.
Подошли львы и улеглись у моих ног. Давыдова пришла за ними следом и присела рядом, скопировав мою позу.
Я взглянул в небо. Уже наступила ночь и наверху сияли мириады звёзд. Среди них парил силуэт с распахнутыми крыльями.
— Красиво, — мечтательно сказала княжна, тоже посмотрев вверх. — На дракона похоже…
Спрашивать про её литературные предпочтения я не решился. Пусть останется тайной. Возможно, когда-то другой артефактор тоже сделал нечто подобное. И тоже не предполагал, что из этого родится миф.
Глава 25
Испытание новых возможностей гаргульи меня вымотало так, что работу над василиском я отложил до утра. Тем лучше укрепится магическое плетение.
А утро вышло славным: погода по-прежнему радовала безоблачным небом и лёгким тёплым ветром, который залетал в распахнутые окна.
Прохор, как всегда в такой час, был на кухне и разглядывал очередной рецепт в тетради, прищуриваясь. Я решил, что обязательно позову лекаря и приведу его зрение в порядок. Подаренные дедом очки так и болтались на груди, дужкой заткнутые за ворот.
— Доброго утра! — поздоровался я, с удовольствием потянулся и взялся за приготовление кофе. — Чем сегодня нас удивишь?
— А? — слуга оторвался от чтения. — А, это… Сегодня из лавки вишню привезли, дюже кислючая. А баба чудная подсказала, шо можно испечь кекс, ну кулич по-нашему. Вот я за ней записал. Токмо странный какой-то, на пиве. Где ж это видано, пиво так бездарно переводить?
Я усмехнулся, следя за своим напитком. Густая пенка начинала подниматься вверх и на всю кухню распространился аромат кофе.
— А на завтрак драники справлю, — продолжил Прохор. — На свином сале да топлёном масле их обжарю, во будет! — он поднял вверх большой палец. — Со сметанкой-то пальчики оближете. А кулич я лучше нормальный сделаю. И без вишни, кислючая она…
Закончив с приготовлением, я осторожно взял чашку за хрупкую ручку и вдохнул будоражащий запах. Пригубил, немного обжигая губы. Хорошо!
— Вас там, барин, графья в гостиной ожидают, — слуга отложил тетрадку и вытащил мешок с картошкой, вооружаясь небольшим ножом.
— Какие? — я удивился столь ранним гостям.
— Дык наши, ну в смысле Вознесенские. Лука Иванович и Митрофан Аникеевич. Ругались с утра пораньше, — наябедничал он. — Но не шибко.
Я неторопливо допил первую чашку и приготовил вторую. С ней и отправился выяснять, что опять не поделили предки.
Дед сидел в любимом кресле у камина, который, конечно же, не горел. Призрак стоял рядом, сложив руки на груди. Сегодня он выбрал в качестве одеяния высокие сапоги и просторную рубашку, но с пышными кружевными манжетами. На боку красовалась длинная шпага.
— Александр! — патриарх потряс газетой. — Ну что это такое?
Рассмотреть, что там такое, я решительно не мог, пресса мелькала слишком быстро. Но догадывался.
Родоначальник вдруг разулыбался, едва сдерживая смех. Что бы там ни было, духа это развеселило не в меру.
— А вы не смейтесь, Митрофан Аникеевич, — дед покачал головой. — Ничего смешного в этом нет. Вот придут к нам, что делать будем?
— Да кто придёт-то, Лука? — призрак разве не хрюкал от распирающего его смеха. — Из канцелярии по отлову мифических тварей? Да и чего сразу к нам?
— Кто-нибудь наверняка видел, как гаргулья у нас приземлилась, — упрямо сжал губы патриарх.
— Ну и что? Пускай ищут живую гаргулью. Или как там? Драконааааа, — протянул дух, хватаясь за живот. — Не могу, дракон, ёшкин кот.
Всё, как я и предполагал. Даже неинтересно. Могли бы придумать что-то не такое банальное. Мои надежды на фантазию журналистов не оправдались.
— Так в чём проблема? — я старался не обращать внимания на хохочущего предка, он там заразительно это делал, что я сам еле сдерживался.
— В смысле? — обиженно спросил дед. — Скандал же.
— Вообще-то, в имперских законах нет запрета на содержание и выгул питомцев, если те не опасны для окружающих. Она ни на кого не нападала и не шумела даже. Так что не вижу ничего дурного, за что нас могли бы спросить.
К такому доводу граф не был готов. И задумался, явно припоминая законодательство. Я же специально изучил, в том числе и химеры были разрешены. Пока никого не обижают, держите на здоровье.
Но я к химерологии относился не очень одобрительно. Всё же живые существа использовались для их создания.
— Вот правильно говорит! — восторжествовал предок. — Кого желаем, того и заводим!
Да уж, даже призраков… Но вслух я такое, ясное дело, говорить не стал.
— Ну не знаю… — сдался Лука Иванович. — Зверушки, конечно, славные. Но странно это всё.
— Скажи спасибо, что твой внук не некромант! — выдал дух и осёкся.
Тоже понял, что и до этого дойдёт. Я нахмурился, призрак виновато пожал плечами и быстро испарился.
— Типун тебе на язык… — дед огляделся. — Вот так всегда. Как только аргументы кончаются, сразу исчезает.
— Есть у меня аргументы! — послышался недовольный голос из воздуха. — Некогда мне, дела.
— Вот какие у него дела? — накинулся патриарх на меня.
— Митрофан Аникеевич к защитной сети привязан, так что наверняка его дела с этим
