дышать…
Сняв с себя спортивную куртку, Нейт укутал в неё Марису и поднял её на руки. Он так хотел порадоваться тому, что она жива и что он её нашёл… но у него не получалось. Потому что её травмировали, и он ещё понятия не имел, насколько сильно.
- Всё закончилось.Теперь всё будет хорошо. Всё будет хорошо, Пай, честно.
Она зашевелила губами, шепча что-то еле слышно вопреки боли. Кожа её шеи посинела под металлическими звеньями. Ричард повредил ей горло так сильно, что она не могла говорить и держать голову самостоятельно.
Что она хотела ему рассказать? О том, как этот ублюдок мучил её? Чему подверг? Что говорил и делал?
Главное, не о том, что урода нужно пощадить. Потому что это единственное, чего Нейт сделать не мог даже по её просьбе.
- Я всё понял, милая, – ответил он, просто чтобы она не напрягалась. – Этот у*бок обидел тебя. И в этом виноват я, потому что позволил ему это.
- Эй, принесите болторез. Тут надо цепь перекусить, - скомандовал Бригадир, но Нейтан остановил его. У него был другой план.
- Нет. Найди ключи.
Мужик послушно отошёл к Ричарду, который смирно наблюдал за происходящим.
- Слышь, мудила, где ключи от навесного замка? Босс запретил использовать болторез на цепи, но на твоих пальцах я его, пожалуй, использую.
Пока Ричарда допрашивали, Нейтан смотрел на Марису и согласно кивал на её тихие объяснения и жалобы.
Он должен был передать её своим людям, чтобы те отвезли её в больницу как можно скорее. Он не имел права похищать её сразу после похищения. Делать её соучастницей своего преступления и тащить за собой на дно было бы так жестоко. Ему предстояло стать изгоем и отправиться в ссылку, и даже сам Нейтан не был к этому готов. А готова ли к этому она, такая почти разбитая на осколки?
Захочет ли Мариса вообще остаться с ним рядом теперь, когда он подверг её такой опасности? Вот главный вопрос.
- Я её не трогал. Слышишь?! И твою мать - тоже! – Ричард так испугался болтореза, что решил раскаяться во всех грехах сразу. - Я использовался их, да, но лишь для того, чтобы добраться до тебя! Чтобы тебя посадить! И знаешь? Если ты убьёшь меня сейчас, то я выиграю, потому что ты сядешь на пожизненное! Нет, тебя вовсе казнят! Казнят, понимаешь? Но если ты сейчас сдашь меня полиции, я дам показания…
Нейтан даже не повернул голову на его скулёж. Что за жалкий ублюдок. Даже не верится, что такой мусор принёс ему столько проблем.
К ним подошёл Бригадир с ключом от навесного замка. Когда он снял цепь с шеи Марисы, Нейтан приказал:
- А теперь надень эту хрень на него.
Плотоядно улыбнувшись, мужик подчинился, кажется, догадавшись, что задумал хозяин. Пока он затягивал удавку на шее вопящего Ричарда, Нейт пытался убаюкать Марису, ласково ей улыбаясь.
В этом вся его проблема.
Он так сильно ей увлёкся. Абсолютно растворился в любви. Его приоритеты сместились, и все вокруг решили, что он размяк – насколько, что может перепоручить свою месть посторонним. Свалить из страны, испугавшись последствий. Или вовсе простить виновника, лишь бы тот дал бл*дские показания.
«Ричи», ты так ничего и не понял.
Поудобнее устроив Марису в своих объятьях, Нейт пошёл к вертолёту. Проходя мимо Ричарда, он взял его «поводок», намотал цепь на кулак и с силой рванул на себя. Коп рухнул на асфальт и взвыл от боли.
Что, не нравится, когда это происходит с тобой?
Нейт потащил его за собой, дёргая за удавку каждый раз, когда коп пытался встать. Это был его путь позора перед публичной казнью. И эта казнь будет настолько публичной, что весь город узнает, что бывает с мужчинами, рискнувшими тронуть его женщин.
Честер вышел ему навстречу из вертолёта, и Нейт передал ему Марису.
- Вызови врача к причалу.
- Сейчас сделаю, - ответил Честер, оставляя его наедине с жертвой.
Наклонившись к полозковому шасси вертолёта, Нейтан намотал цепь на металлическую трубу и скрепил звенья карабином под испуганным взглядом Ричарда.
Ну а что он ожидал?
Время предупредительных выстрелов прошло. Избить его снова и отправить на больничную койку означало наступить на те же грабли Единственное милосердие, которое Нейт мог к нему проявить в тот момент, это сказать:
- Вообще-то, тобой хотел заняться мой отец лично.
Ричард не мог ему ответить, потому что у него было повреждено горло, но судя по выражению лица, он понял, к чему клонил Нейт. Иэн Ривз – зверски жесток. А его сын просто справедлив.
Забравшись в кабину вертолёта, Нейтан закрыл дверь и занял место рядом с Марисой.
- Взлетаем, - отдал команду он, вынося приговор.
Глава 40
Воспоминания Марисы о том дне были обрывочны и расплывчаты. Она мало что запомнила. Её долгое время держали под обезболивающими и снотворными, из-за чего большую часть времени она спала, а, когда не спала, её вообще не волновало, где она находится, кто все эти люди и сколько времени прошло...
Но однажды проснувшись, Мариса повернула голову к окну и задалась вопросом: когда успело наступить лето? Из комнаты, в которой она лежала, открывался вид на тропический сад. Южный свет нагревал всё, чего касался, и если бы не кондиционер, в комнате стояла бы адская духота.
У Марисы сами собой заслезились глаза.
Сидя в подвале, она иногда думала, что больше не увидит солнца.
Подтянувшись на подушках, она тронула шею. С неё уже сняли фиксирующий воротник, который вызывал худшие воспоминания.
Её похитил и держал на цепи человек, от которого она меньше всего этого ожидала. Он собирался надругаться над ней и убить… Страх, стыд и сожаление будут мучить её ещё долго, даже при том, что виновника всего этого уже нет в живых.
Ричард… Он ведь мёртв?
Если бы она увидела Нейтана, то этот вопрос отпал бы сам собой: Кисс здесь, потому что уже со всем разобрался. Этот парень убивал за неосторожное слово: сложно представить, что он сделал с тем, кто посягнул на его мать и жену.
Мариса стёрла слёзы и огляделась.
Его не было в комнате, зато на тумбочке лежали его вещи, создавая иллюзию его присутствия. Планшет, сигареты и обручальное кольцо на цепочке…
Стянув в сторону тонкое покрывало, Мариса осторожно села на кровати. Радуясь тому, что за ней никто в тот момент
