заверила я подругу и взяла ее руки в свои. – Вот увидишь. Осталось немного.
В ее взгляде промелькнул интерес.
– Ты что-то придумала?
– Да. Но мне понадобится твоя помощь и твоя магия.
Мира тут же зашевелилась и села.
– Что я должна буду делать?
Бросив быстрый взгляд на шарик, я убедилась, что он скорее мертв, чем жив. Но на всякий случай все же придвинулась к подруге поближе и зашептала ей в самое ухо.
Пришла пора рассказать про свой план.
Глава 40
Вечера я дожидалась с особым трепетом, потому что сегодня собиралась совершить немыслимое – проникнуть в апартаменты к ректору и поискать ключ там.
Пальцы слегка дрожали от сдерживаемого напряжения, а ладони потели. То и дело приходилось украдкой вытирать их о платье.
– Лева Винетта, – раздался над головой механический голос, – ваш пульс значительно превышает норму. Рекомендуется посещение целителя.
Я вздрогнула и перевела взгляд на своего элементаля: он мигал красным. А все девушки в аудитории дружно повернули головы и посмотрели на меня.
– Идите, лейва, – Дрохевайн нехотя отвлёкся от книги, из которой зачитывал перечисления знаменитых деяний короля Миарина Третьего, – вы знаете, где целительская?
Я испугалась. Вдруг глубокое исследование моего организма и ауры выявит не то, что нужно.
– Да со мной всё в порядке. Просто… – думать приходилось быстро, и я не нашла ничего другого, кроме как выдать нашу с Делианарисом тайну: – Просто господин ректор пообещал мне скорую встречу с женихами, вот я и нервничаю.
– Ректор?
– Личную встречу?
– Без аукциона?
– И за что ей такие привилегии?
Возмущенные шёпотки доносились со всех сторон. Да и сам тар Дрохевайн смотрел удивлённо. Ещё бы, ничем не примечательная лейва – и вдруг такие преференции. Но маг обладал железной выдержкой и ничем не выдал своих сомнений в моей… хм…уникальности. Просто переспросил:
– Лейва Винетта, вы уверены, что вашему здоровью ничего не угрожает? Может, всё же посетите целительскую?
– Уверена, тар Дрохевайн, – для вящей убедительности я ещё и головой покивала.
А сама начала дышать медленнее и глубже, чтобы успокоить пульс. сердце. Это надо же так глупо проколоться!
Шарик прекратил мигать красным и спокойно замер над моей головой.
Дрохевайн ещё раз глянул на него, затем посмотрел на меня и, проговорив:
– Ну тогда возвращаемся к занятию, – продолжил перечислять знаменитые деяния короля, имя которого я уже успела забыть.
До самого отбоя я строго контролировала своё состояние. Шарик больше не придирался. За ужином, столкнувшись с Фьерной, вспомнила, что ее нужно предупредить. Но сейчас или лучше потом, после проникновения к ректору?
Мало ли что. Вдруг я не найду ключ в квартире Делианариса. А Фьерна разволнуется, пульс у неё тоже начнёт зашкаливать…
В общем, я решила молчать, пока не добуду искомое.
Не отвечая на вопросительный взгляд оборотницы, я ушла в свою комнату и легла. Уже почти привычно понизила температуру, выровняла дыхание. Ругнула себя за дневной прокол и принялась ждать.
Шарик убедился, что я заснула, и отлетел под потолок.
А я отправилась в гости к ректору. Точнее, к нему отправилось моё астральное тело.
Здесь меня ждал приятный сюрприз. Ректор уже был дома и беспечно приоткрыл дверь на балкон. В которую я и влетела.
Квартира Делианариса мало отличалась от его кабинета. Такая же аскетичная обстановка из кожи и дерева, письменный стол, кресло и сам ректор, также корпящий над бумагами. И гораздо меньше охранных заклинаний, что не могло не радовать.
Основная часть обвивала оконные рамы и двери, был еще светящийся купол над рабочим столом и мерцание на дверцах шкафов, в которых, по всей видимости, хранилось что-то важное. Но на стенах магии не было. Это придало мне уверенности. Если что – легко пройду сквозь них и вернусь в свое тело.
Мне пришлось долго наблюдать за Делианарисом. За это время успела выявить слабые места в защите апартаментов. А он, похоже, и не спешил отложить бумажки.
Наконец, когда за окном уже стояла глубокая ночь, а я от тоски начала зевать, ректор отложил последний лист, потянулся и встал из-за стола.
Отлично!
Сейчас он ляжет спать, а я обыщу квартиру и упорхну.
На первый взгляд это было несложно. Всё жильё ректора состояло из двух комнат, ванной и кухни. Видимо, на тот случай, если он проголодается ночью за бумагами. Хотя мог бы пригласить к себе раздаточный столик. Интересно, эти столики способны передвигаться за пределами столовой? А по лестнице могут?
Мои мысли прервал сам господин ректор, который шагнул к окну, закрыл балконную дверь и задернул шторы. А затем вдруг начал раздеваться. Прямо тут, возле стола, и не думая выйти в соседнюю комнату или ширмой прикрыться.
Маг стянул камзол, бросил его в кресло и привычным движением распутал шейный платок. А потом начал расстёгивать пуговицы на рубашке.
Я застыла, ожидая воя сирены, то есть писка элементаля, потому что мой пульс наверняка снова зашкаливал. Там, в физическом теле, оставленном в моей спальне.
Грудь у Делианариса была гладкая, с небольшими, но красиво очерченными мышцами. А живот… Ой, бабушка, о чём я думаю? Живот окончательно лишил меня дара речи. Я старалась не считать кубики и вообще не смотреть. Но взгляд так и лип к великолепному торсу мага.
Увлёкшись разглядыванием мужчины, я забыла, что он опасный и коварный враг. Просто любовалась открывшейся мне картиной.
Хорошо, хоть слюни не пускала.
И вдруг ударом под дых пронеслась мысль об Ардене.
Чего это я любуюсь чужим мужчиной? Кубики у моего оборотня ещё рельефнее, а грудь шире. И вообще, ректор не в моем вкусе. Не люблю таких заносчивых и самодовольных типов, которые считают, что им принадлежит весь мир.
Спасибо, Арден.
Оторвавшись от созерцания ректорских прелестей, я наконец заметила то, что сначала пропустила. Ну, Инна, ну погоди!
На шее у Делианариса висел знакомый ключ на цепочке с крупными звеньями.
А вот и ты, моя прелес-с-ть! Пора переходить ко второй части плана.
Я выждала, пока Делианарис войдет
