Крайтон чуть покраснел и отвел взгляд.
— Как и прежде. Я не могу его увидеть, даже если загадывают. Я не могу на него повлиять, даже если загадывают. Проще говоря, этот ваш зверь не в моей власти. Целиком и полностью. Можете даже и не пытаться больше приносить мне жертвы.
В каждом слове Лиама сквозила досада, а краснел бедняга все больше и больше.
— Ну-ну, — Би перегнулась через стол и похлопала друга по плечу. — Не кипятись так уж сильно. Не во власти, так и не во власти. Бывает и такое, в конце концов. Нечего так сильно переживать.
С этими словами менталист не готов был согласиться, даже запыхтел возмущенно.
— В том-то и дело, Блэр, что такого не бывает! — воскликнул Лиам, вскинувшись.
Тут уж на бушующего рыжего уставились все до единого, настолько дико выглядел переживающий Крайтон. Конечно, Лестер умудрился его совсем недавно тоже вывести из равновесия, однако там была просто вспышка, никакого сравнения с нынешним смятением.
— Такого никогда не было и быть не может! — почти проорал Лиам, а после, сообразив, что, возможно, перегнул, смол, ссутулился и, вообще, постарался стать как можно меньше.
Стакан с горячим глинтвейном первым получил именно Лиам. Вероятно, даже профессор Лестер посчитал, что именно аспиранту сейчас важней всего успокоиться и расслабиться. А я-то по наивности считала, будто самый сильный шок испытали сегодня мы с Кирстен. Однако куда там нашему страху равняться с ломкой мировоззрения.
— У этого зверя на шее была повязана веревка. Нетолстая такая, как будто бечевка, которой покупки иногда декорируют, — вспомнила я. — И когда я коснулась этой веревки, зверюга как будто испугалась и сбежала прочь.
Второй стакан с глинтвейном профессор поставил уже прямо передо мной. Я поблагодарила преподавателя кивком и тут же сделала первый глоток. Напиток Лестеру удался на славу, сразу чувствовались опыт и любовь к процессу готовки.
— Занятно, — хмыкнул Льюис, покосившись на меня. — А что на той веревке было, вы, мисс Сеймур, случайно не увидели?
Я расстроенно вздохнула и призналась, что ничего подметить там не успела. И ведь вопрос детектив Льюис задал совершенно верный, если вдруг висела на звериной шее веревка, то не просто так — на ней что-то должно было быть.
— Жаль, — вздохнул напарник Блэр. — Я бы не отказался посмотреть, что такое навесили на это чудовище. А заодно и поглядеть на него самого. В конце концов, не подпадать под власть Того-что-из-леса — это нечто по-настоящему удивительное. Но ваша соседка также сказала, зверь к вам… ластился?
После этого вопроса я поежилась, боясь подозрений и беспочвенных обвинений. Но если смолчать, доверять мне действительно могут и перестать.
— Верно. Лицо вылизывал, вроде бы мурлыкал. И носом мою руку поддевал, чтобы я его гладила.
Профессор Лестер налил глинтвейн и полицейским, ну и про себя, конечно, не забыл, и только после этого устроился за столом рядом со мной.
— Лиам, скажите, пожалуйста, — обратился он к менталисту.
Крайтон смерил своего обидчика настолько гневным взглядом, что, окажись я на месте декана, продолжать бы беседу не стала. Но Лестер только улыбнулся довольно и продолжил.
— А если бы вы столкнулись с кем-то схожей с вами природы, могли бы вы на него повлиять?
За столом воцарилось молчание и на Лиама Крайтона воззрились все, ожидая, какой именно ответ он даст на вопрос главы факультета артефакторики. И почему только Лестеру пришло в голову спрашивать о таком Лиама? Не слишком уж верилось, что божки могут появляться повсеместно легко и просто.
Крайтон выглядел оскорбленным до глубины своей нечеловеческой души, едва огнем не дышал, кажется.
— Вы хотя бы подозреваете, сколько времени потребовалось, чтобы появился вот такой я? — обиженно осведомился Лиам, вперив в профессора Лестера возмущенный взгляд. — Сколько людей загадывали желания, верили в Того-что-из-леса? И разве бы пропустил я под самым своим носом очередное потенциально сильное верование?
Насчет последнего… Ну, вряд ли Лиам прохлопал бы такого конкурента за умы и души верующих. Засек бы первым. И, наверное, попытался пресечь появление потенциального конкурента в зародыше.
— К тому же у того существа, которое убивает в кампусу, есть тело, — добавил недовольно Крайтон после заминки в пару секунд. — То, что я сам получил эту оболочку, не более чем случайность.
Лестер призадумался, уставившись в свой стакан с таким видом, будто на его дне скрывалась истина. Мне подумалось, слова Крайтона дали моему декану обильную пищу для размышлений и теперь в сложное уравнение «Что такое этот зверь» в экстренном порядке добавляют новые переменные.
Вообще, с подлинным вниманием Лиама слушали только мы с Лестером, учитывая, что говорил он не о погоде, я предположила, что для Блэр и Льюиса природа Крайтона и его особенности секретом не являются, причем давно. Никогда не сомневалась, что Блэр Сандерс не из породы болтушек и секреты хранить умеет, однако масштабы хранимых тайн буквально поражали.
— Да уж, зверюга была более чем материальной, — проворчала я, вспоминая как водила руками по горячей гладкой шкуре. — Это я могу заявить с полной уверенностью.
Преподаватель что-то для себя уже успел решить. По горящему взгляду Дина Лестера было видно, что его озарило.
— А если желать появления этакого божка будет один человек? Но очень сильно? Просто маниакально! — спросил декан азартно.
Лиам уже открыл рот, чтобы размести теорию Лестера в пух и прах, однако внезапно замер и и так ни одного слова и не произнес. Будто бы призадумался над чем-то, к тому же настолько глубоко, что не слышал, как его окликнули, причем не раз и не два.
Больше того, менталист ко всему прочему еще и смертельно побледнел. До чего бы он с подачи декана артефакторики ни додумался, вряд ли эти мысли пришлись Крайтону по вкусу.
— Что-то Лиам сегодня особенно странный, — пробормотала Сандерс и покачала головой, взирая на мучительно размышляющего над чем-то друга. — Вы удивительно влияете на окружающих, профессор Лестер.
Льюис, прищурившись, произнес:
— Стоит ли удивляться, что удивительный человек удивительно влияет на людей?
Мы с Блэр многозначительно переглянулись. Ну, еще бы, темный маг, член старинного рода. Слова детектива Льюиса могли бы сойти за лесть, вот только не для нас.
Лестер невинно улыбнулся и сделал вид, будто он не услышал вообще ничего о своей скромной персоне, ни о единого слова. Хитрый как змей.
И тут Лиам Крайтон отмер и, всплеснув руками, выпалил:
— Может! Может желание одного человека создать божка! Не знаю, насколько сильного, но чисто теоретически… Но тут, наверное, не желание бы сработало, желания всегда слабей ненависти.
Менталист так воодушевился от собственной счастливой догадки, что не сразу сообразил, насколько жуткую вещь он произнес.
