в мире людей совсем не место!
Лязг столкнувшегося Меча Простолюдина и костяной сабли стал первым приветствием.
— Сумел учуять, смертный? — удивленно наклонила на бок голову незваная гостья. — Хвалю. Редкий смертный сумеет ощутить моё приближение сквозь Полог.
— Я из очень редкой породы, да, — хмыкнул я, вставая. — Тебе не место под этим небом, тварь. Не хочешь убраться домой подобру-поздорову?
— После того, как меня столь настойчиво упрашивали сюда прибыть? — улыбнулась она. — Это было бы слишком невежливо по отношению к настоящим хозяевам этих мест.
— Настоящие хозяева этих мест — мы, а не те дураки, что повелись на обещания дармовой силы и призвали под наше небо такие отходы мироздания, — презрительно бросил я, поводя плечами. — Говорить, что отправлю тебя откуда вылезла не стану.
— Готов признать поражение? — обольстительно облизала губы прекрасная демоница в костяной броне. — Люблю умных и покладистых мальчиков.
— Мне по силам уничтожить тебя окончательно, — покачал я головой. И, увидев насмешливую улыбку демоницы, выпустил не просто разряды электричества, но и частичку Мощи Души, заставляя ту изумлённо распахнуть прекрасные лиловые глаза. — Зря, ох зря ты выползла из своей норы…
Глава 21
Ну, положим, насчет зря выползла — это я погорячился. Пространство мигнуло и искривилось, наваливаясь со всех сторон потоками искажений, сжимая, обрушиваясь на плечи — демоница объемами резерва не уступала полновесному Архимагу, а уж возрастом, опытом и мастерством, что являлось следствием первых двух факторов, и вовсе могла смело поспорить с лучшими из смертных чародеев.
Будь на моем месте любой другой Старший Магистр, на этом схватка бы и закончилась — Магия Пространства в боевой её ипостаси была явлением чрезвычайно редким и сложным, и потому защититься от неё без помощи какого-нибудь чудовищной силы артефакта не смог бы и выходец из Великих Родов. Вот только на моё счастье я не был обычным магом — я был из той редкой когорты смертных, что могли поспорить с тварями изнанки мироздания в своих способностях.
А ещё у меня была возможность уровнять силы за счет Маргатона — что я и сделал, ни секунды не колеблясь. Багровые молнии охватили доспех, несколько рунных печатей вспыхнуло вокруг меня, и Пространство стабилизировалось — на краткий, короче удара сердца, миг, которого мне хватило, что бы уйти из-под удара.
Неподалеку возникли разом две ауры, соответствующие седьмому рангу — враги решили навалиться всерьез, резко сократив разделяющее нас расстояние и выйдя на дистанцию удара. Демоница щелкнула пальцами свободной руки, и поток лилового пламени, порожденного странной, грубой волшбой Инферно, устремилось ко мне — но я был готов.
Моя левая рука выстрелила вперед, выставляя вперед особым образом сжатые в специальный знак пальцы.
— Исмалло ротаир, санна угрур — разнеслись вокруг слова древнего, почти забытого языка.
Разумеется, волшба, которую я выставил против лилового пламени, сработала раньше, чем я произнес нужные слова — иначе меня накрыло бы этим пламенем. Магию слова применять можно по разному — как вербальный активатор чар и как средство усиления уже созданной магии. Первый способ я использовал, надо признать, куда чаще второго — обычно, если я уж сплел заклятие вовремя, дополнительное усиление ему требовалось редко. Но сегодня был не тот случай…
Поток изумрудного света ударил навстречу пламени иного, чуждого нам плана бытия — и две силы взаимно уничтожили друг друга, к явному удивлению демоницы. Изумрудное свечение, вырвавшееся из моей руки, нельзя было даже близко спутать с гнилостным свечением болотно-зеленого цвета, присущего некромантии. Моя магия была наполнена эманациями света и жизни, она воплощала в себе силу самой природы, той её части, что была полной противоположностью смерти — это была чистая сила жизни, сама квинтэссенция того, что наполняло миры смертных, делая их столь вожделенными и вместе с тем недоступными для всех этих сверх существ — Богов, Демонов, обитателей Инферно и прочих сверхсуществ…
В обычном бою, против большинства заклятий нашего мира эти чары никак не помогли бы. И даже в схватке с порождением враждебного нам плана, если не знать способа правильно направить эту энергию, толку бы не было — что может сделать поток маны, заряженный энергией живой Природы? Оживить пару высохших кустов на обочине?
За те часы, что я носился по округе, я не только истреблял всякую шушеру, но и тщательно ковырялся в обрывках своей памяти, понимая, что так или иначе подобной встречи сегодня не избежать. И кое-что нарыл… Нарыл способ, при помощи которого можно было воззвать к чему-то вроде иммунной системы нашего мира. Я не был до конца уверен в том, что это сработает здесь — всё же эти чары я использовал в прошлом мире, и их основа была не в моих личных навыках, а в структуре самого мира, в тех его незримых законах и правилах, которые я только-только начал ощущать, став Великим. Да и то лишь в своём мире… А потому на всяких случай я был готов к тому, что моя задумка провалится.
Однако она не провалилась. В мои чары откуда-то извне, словно бы со всех сторон, начала стекаться сила, она словно обрели свой собственный разум и волю — и потоки изумрудного света, сметя лиловое пламя, двинулись дальше, сжимая в своих объятиях явно не ожидавшую подобного демоницу. Потоки света явно не доставляли ей приятных ощущений — доспехи задымились, лицо искривилось от боли, аура пошла волнами, и сама незваная гостья закричала от боли, пятясь от меня и вливая громадные силы в попытки защититься. Сам мир отторгал эту тварь, и к моему изумлению — куда сильнее, чем должен был, намного сильнее, чем это работало в моей памяти. По моим расчетам дело должно было ограничиться лишь отражением её атаки и средненьким магическим ударом по твари, который она без труда бы отбила…
Всё же магия, последствия и эффекты которой тебе до конца неизвестны, имеет свои минусы, даже если она сработала лучше, чем ты ожидал, а не хуже. Особенно в скоротечном бою, когда любая мелочь и каждая секунда, использованные неверно, могут стоить тебе победы. Я попросту не ожидал такой эффективности
