никогда раньше не делал сальто вне оси, и - ура, поток.
Настало время вернуться на олимпийский батут и взять реванш. И это подводит нас к еще одному общему принципу, который стоит повторить: Сначала поток, потом риск.
Для достижения пика работоспособности необходимо тренировать толерантность к риску. Однако, как учил меня Глен Плейк, использовать риск, особенно физический, в качестве триггера потока - глупо и опасно. Если у вас есть выбор, вы хотите быть в потоке и уже работать на максимуме своих возможностей, прежде чем пытаться сделать что-то глупое и опасное.
На этот раз мы с олимпийским бродягой отлично поладили. Даже лучше, чем отлично. Я разобрался с основными движениями даффи меньше чем за пять минут. Затем я начал сходить с ума от захватов. Сначала немой, потом японский, наконец, клоп-вонючка. Что это были за хваталки? Неважно. Важно лишь одно: Я никогда раньше не бросал ни один из них.
Я делал успехи. Я все еще был в игре.
СЕВЕРНАЯ НЕВАДА, 16 АВГУСТА 2021 ГОДА
Больно. Очень болит. Болит. Больно двигаться. Больно думать о движении. Вместо этого я весь день провалялся в постели, думая о том, какие лыжные трюки я смогу освоить, когда пройдет боль и я снова смогу отправиться в батутный парк.
Это болезнь, я знаю.
СЕВЕРНАЯ НЕВАДА, 17 АВГУСТА 2021 ГОДА
Все еще болит, все еще больно двигаться, все еще не могу перестать думать обо всех трюках, которые я хочу выучить во время следующей поездки в трамп-парк.
И это подводит нас к Джину Коэну.
Если бы я вел прием, я бы сказал, что Джин Коэн - крестный отец пиково-производительного старения. В 1970-х годах Коэн стал первопроходцем в области гериатрической психиатрии, которая занимается психическим здоровьем пожилых людей. Если вы задаетесь вопросом, почему нам потребовалось до 1970-х годов, чтобы понять, что психическое здоровье пожилых людей - это тема, достойная научного изучения, - что ж, хороший вопрос.
До 1970-х годов ученые считали, что старение - это неизбежное долгое и медленное гниение. Все с этим соглашались: Депрессия, одиночество и снижение когнитивных способностей были встроены в процесс гниения, и с этими фактами ничего нельзя было поделать.
Не так быстро, сказал Коэн.
В 1973 году, будучи молодым психиатром, работавшим в Национальном институте психического здоровья, Коэн подумал, что в этой истории есть нечто большее. Он также знал, что поколение бумеров - самое многочисленное в истории Америки и начинает прибавлять в годах. Если показатели психического здоровья пожилых людей не улучшатся, то нагрузка на общественные ресурсы со стороны бумеров будет огромной. Поэтому Коэн пролоббировал создание исследовательского института, посвященного радикальной на тот момент идее "успешного старения".
Это сработало.
Коэн стал первым руководителем Центра по проблемам старения NIMH, который он занимал почти пятнадцать лет, а затем еще пять лет был директором Национального института по проблемам старения. На обеих этих должностях Коэн руководил двумя крупнейшими и самыми продолжительными исследованиями старения, которые когда-либо проводились.
Чему он научился?
Коэн обнаружил, что наши поздние годы - это не долгое, медленное гниение, а новый этап развития взрослого человека. Во-первых, некоторые гены активируются только под влиянием опыта, а значит, мозг перестраивается со временем, добавляя глубину и мудрость нашей личности по мере того, как мы вступаем в зрелый возраст. Во-вторых, мозг учится задействовать области, которые не были задействованы в более раннем возрасте, и это помогает компенсировать когнитивный спад, который наступает с возрастом. В-третьих, способности мозга к обработке информации достигают наибольшей плотности и высоты в возрасте от шестидесяти до восьмидесяти лет, позволяя двум полушариям мозга работать вместе, как никогда раньше.
Эти нейробиологические изменения открывают три типа мышления, которые в большинстве случаев недоступны до пятидесяти лет. Что еще более важно, все три типа мышления продолжают совершенствоваться с возрастом, если мы продолжаем культивировать креативность - а именно это и требуется для тренировки этих стилей мышления.
Релятивистское мышление: Мы учимся лучше синтезировать разрозненные взгляды. Мы узнаем, что абсолютных истин мало, в основном они относительны, и что черно-белое мышление - это глупость юности.
Недуалистическое мышление: Мы учимся рассматривать противоположные точки зрения без осуждения. Мы учимся видеть обе стороны одной медали. Мы учимся сопереживать.
Системное мышление: Мы учимся мыслить масштабно. Мы учимся видеть лес сквозь деревья. Мы учимся мыслить разносторонне.
Работа Коэна изменила ход разговора о старении на пике работоспособности. Речь больше не идет о том, что мы можем делать, несмотря на возраст. Теперь речь идет о том, что мы можем сделать благодаря своему возрасту. Или, как объясняет Коэн в "Зрелом разуме", своей классической книге на эту тему:" Десятки новых [неврологических] открытий опровергают мнение о том, что "нельзя научить старую собаку новым трюкам". Оказывается, старые собаки не только могут хорошо учиться, но и лучше справляются со многими видами интеллектуальных задач, чем молодые собаки".
Другими словами, если мой эксперимент в Gnar Country что-то и доказал, то только то, что Джин Коэн был прав.
СЕВЕРНАЯ НЕВАДА, 20 АВГУСТА 2021 ГОДА
Я перечитал свой дневник выступлений. Мне нужны были доказательства.
Несмотря на то, что весь год я боролась с наболевшими проблемами типа "смелость, стыд и эти чертовы качки", я не чувствовала себя храбрее.
Но что я обнаружил, перечитывая свой дневник? Доказательство храбрости.
Почти каждый день своего сезона я делал что-то, что приводило меня в ужас. Каждый день я выходил из своей зоны комфорта, пытался найти баланс между вызовом и навыками и в целом добивался успеха. Поэтому я снова спрашиваю: почему я не чувствую себя смелее?
Я не знал, поэтому позвонил доктору Саре Саркис. Блестящий клинический психолог, сотрудничающий с Flow Research Collective с момента его основания, Сара также является тем человеком, которому я звоню в моменты замешательства.
"Я в замешательстве", - сказал я, когда она ответила.
"Расскажи мне больше", - ответила Сара.
Я рассказал ей больше. Сара уже знала о моем эксперименте в Gnar Country. Я рассказал ей, что эксперимент закончился и увенчался грандиозным успехом. Но храбрее я себя не чувствовал. Я рассказал ей, что перечитал свой дневник выступлений и нашел доказательства храбрости на каждой странице, но все равно не чувствовал себя храбрее.
"Интересно", - сказала Сара. "Расскажите мне больше".
Когда Сара говорит "интересно", она подразумевает это, как энтомолог, разглядывающий жука, но неважно, я рассказал ей больше.
"Я не чувствую никакой разницы", - сказала я. "Я люблю кататься на лыжах. Я только что катался семь месяцев подряд - это
