проблемы брата на задний план. Надеялась, что Александр, будучи взрослым, разумным и по любому обеспеченным человеком, сам разрешит свои трудности. Чай, не проходимец какой, не мошенник и вор…
Саня трудности разрешил. Вернее, придумал, как можно их разрешить.
За чужой счёт.
Красть открыто он не рискнул, связываться с Дуганом поостерёгся, у Эсфел самой за душой ни гроша. И тут подвернулась сестрёнка со своими наивными мечтами о настоящей любви и обычной жизни, далёкой от адарских заморочек. А там и Костя нарисовался.
Пазл в Саниной буйной головушке сложился окончательно.
И всё, казалось бы, шито-крыто и в дамках, надо лишь дождаться, пока Феодора и Костас свинтят на неведомые берега, а Алишан перебесится, угомонится и оставит сестру с несочетаемым возлюбленным в покое, но…
Костя перестарался в попытке замести следы и, когда дело запахло керосином, отправил вестника не подельнику, но Алишан. Алишан и сама удивилась наличию дорогостоящей бумаги у отнюдь не шикующего выходца из кочевого племени, однако не заострила на этом моменте внимания. Решила, что, быть может, Феодора взяла с собой…
Между тем Феодора этот мир уже покинула, а вместо неё рулила попаданка Варя с предположительной амнезией. Наверное, Александр счёл, что в данной ситуации потеря памяти только к лучшему. Особенно если от лишнего свидетеля в Костином лице избавиться. Но и тут Сашеньке не свезло — сеть перекинула нас с Филиппом ровнёхонько на место схрона. Оставлять платья и драгоценности в избушке Ярен Алишан не стала, взяла с собой в качестве грузчика слугу покрепче и перенесла всё добро обратно. Она заметила, что Александр возвращению ценностей в родные пенаты не обрадовался, но отмахнулась и от этого звоночка. Не заподозрила в брате автора анонимки и вовсе не стала такового искать, ослеплённая открывшейся правдой о сестре. О последующих регулярных визитах Александра в Перт Алишан не догадывалась и сильно удивилась, когда я рассказала о Трине. Александр человек взрослый, самостоятельный, о том, куда и зачем ходит, не отчитывается и ночевать может вне стен родного дома. Поэтому, когда позавчера он не вернулся, никто тревогу не забил.
И вчера тоже. Алишан получила вестника от Виргила с просьбой срочно прибыть к нему домой и успела перебрать самые разные причины внезапного этого приглашения, кроме настоящей.
О брате она не подумала.
В наш с Виргилом роман не верила. Не без оснований полагала Ворона и что меня, что Феодору слишком разными, чтобы нас могло хоть что-то связывать, кроме неё самой.
Лишь сегодня Алишан забеспокоилась из-за затянувшегося отсутствия Александра, но он и раньше пропадал на несколько дней кряду — оставался у друзей и шлюх, с горечью пояснила Алишан, — посему она первым делом отправилась в Ридж, решив, что справится о брате позднее, по возвращению.
Мы с Люсьеном переглянулись.
Рано или поздно Александр должен был очухаться. Дальше он либо выбрался-таки из гардеробной и сбежал, либо его там обнаружили и вышвырнули прочь. Или передали в руки местных органов правопорядка. В особняк он, скорее всего, проник так же, как мы с Филиппом, соответственно, знать никого не знает. И даже если начнёт утверждать, что это самозванцы и воры, обманом в дом попавшие, его разукрасили, раздели и заперли… кто ему поверит? А если и поверят, то ничего же не украдено, компромата не считая. А заявлять прилюдно о пропаже фоток с полуодетой невестой своего короля Николас вряд ли станет.
— Я его разыщу, — произнесла Алишан с безмерной усталостью в голосе, глядя исключительно на свои колени под длинной чёрной юбкой. — Без адары в Исттерский домен ему не вернуться.
Он даже из Дорона сам не выберется, если только не додумался прихватить что ценное из спальни Николаса. И если он не в тюрьме.
— Я думала… надеялась, что однажды он всё же… возьмётся за ум, — продолжила она тихо, вцепившись в край дивана. — Оставит пустые компании, хмельные развлечения, шлюх… пари, скачки… карточный стол…
— Порой люди и впрямь всё это оставляют в прошлом и никогда не оглядываются… но так бывает редко, — со знанием дела заметил Люсьен.
— Но он… он был совсем другим… в детстве… и отрочестве, — Алишан покачала головой. — Я знала его… думала, что знала. Когда всё изменилось? Как… отчего всё стало таким… другим?
Вопросы были риторическими и потому мы солидарно промолчали.
Внезапно Алишан выпрямила спину, расправила плечи и пальцы, стискивающие диванную обивку, разжала. Вздёрнула подбородок повыше и наконец повернула к нам бледное, строгое лицо. Взгляд холоден, глаза сухие, хотя, признаюсь, был момент, когда мне показалось, что она вот-вот заплачет.
— Твоя правда… — начала она ровным тоном.
— Варвара, — напомнила я.
— Твоя правда, Варвара. Ты выполнила то, что я тебе велела, не нарушила ни одного моего слова.
То есть Виргила она членом семьи не считает. Не сюрприз, конечно, просто… почему-то я ожидала, что Алишан хоть как-то подчеркнёт его особый статус.
— Разумеется, я никому из членов моей семьи не запрещала искать встреч с тобой, кем бы ты ни была. Полагала, что они сами не станут ни заговаривать с тобой, ни даже приближаться. К сожалению, Александр решил иначе. Но более тебе не о чем тревожиться — впредь мой брат тебя не побеспокоит. И ту оборванную адару, о которой ты упоминала, тоже. Ты вольна жить как сама сочтёшь нужным, те, кого ты называешь своими сочетаемыми, остаются с тобой по своему выбору и решению.
— А Дуган?
— А с ним-то что? — в прямом ледяном взоре вновь пробилось удивление, на сей раз весьма умеренное. Алишан взяла себя в руки и не собиралась раскисать в присутствии посторонних людей.
— Он… — я посмотрела в голубые глаза и поняла вдруг.
Дуган не рассказал.
Ни о встрече со мной, ни об увлекательном, пусть и недолгом путешествии в компании ветреных, ни о Костасе. Ни о своих вопросах и моих ответах. Он вернулся в Исттерский домен и ни с кем не поделился увиденным и услышанным.
— Ничего.
— Отчего ты вдруг вспомнила о нём?
— Потому что он… всё-таки Федин папа… то есть отец Феодоры.
— Дуган всё понял. Он расспрашивал меня позднее и мои ответы более чем его удовлетворили.
М-да, фигово же Алишан знает членов своей семьи…
Она вообще их знает?
Да-да, вопрос тоже риторический.
Люсьен покосился на дверь и коснулся моего плеча. Я поспешно поднялась, Люсьен следом.
— Что ж, спасибо за помощь и содействие. А теперь прошу нас извинить, мы вас оставим. Не будем мешать.
Дверь приоткрылась, и мы с Люсьеном скоренько выскочили из гостиной. Виргил посторонился, пропуская нас, бросил на
