Выглядывая из-за колонны, домовая вздрогнула. Ее глаза заблестели, когда она посмотрела на дверь русалки, но не двинулась с места.
В конце концов Элоре пришлось поднять маленькое существо и самой нырнуть в дверь.
В тот момент, когда она вошла в крутящийся туннель, ее одежда насквозь пропиталась морской водой. В том, что у русалки была дверь, состоящая из воды, имелся смысл, но это все равно стало шоком. Пряди мокрых волос прилипли к лицу, пока Элора пыталась дергать ногами, чтобы удержаться на плаву.
По другую сторону двери они оказались в большом озере. По крайней мере, они оказались на поверхности воды, а не глубоко под ней. Вытянув руки вперед, Уэверли послала какую-то магию, которая подтолкнула Элору к берегу.
Черная слизь покрывала твердый текстурированный песок. У пальм поблизости были почерневшие листья, которые выглядели так, будто они недавно горели. Даже морская вода, прилипавшая к одежде Элоры, была немного гуще, чем должна. В воздухе пахло солью и разложением.
Элора сразу узнала берег. Это было то же самое место, куда Лирен водила ее во время первого визита в Быстрое море. История Элоры когда-то поборола разложение в этой области, но теперь оно снова вернулось. И стало даже хуже, чем раньше.
Уэверли осматривала все из озера, и с каждым взглядом ее глаза расширялись, а рот кривился от ужаса.
– Все намного хуже, чем когда Ансель захватил меня.
Опустив домовую, Элора глубоко вздохнула.
– Я могу помочь.
Домовая и русалка, подняв брови, наблюдали, как Элора устроилась на покрытом коркой пляже.
Уэверли покачала головой.
– Земля, возможно уже не сможет исцелиться после такого сильного разложения.
Но Элору это не волновало. Она опустила обе руки на колени.
– Я знаю историю, которая может сделать это.
От ее слов воздух наполнил ледяной холод. Или, может быть, это само ее сердце похолодело. Элора глубоко вздохнула.
– Однажды, когда я жила в мире смертных, мои сестры умоляли меня отправиться с ними в город. Я не хотела, потому что мне больше нравилось тренироваться с мечом. Я хотела украсть старую одежду своего отца, чтобы пробраться на турнир. – Комок уже застрял в горле девушки. – Но я редко получала то, что хотела. Не тогда.
Потянувшись к рукояти меча, Элора начала поглаживать ее большим пальцем.
– Итак, я отправилась в город со своими сестрами. Они весело проводили время, пока я ждала их. По дороге домой мы вместе посмотрели часть турнира.
Ее веки затрепетали, закрываясь, когда она обхватила пальцами рукоять.
– Это только послужило напоминанием о том, как много я не могла иметь.
Обхватив одной рукой меч, она потянулась другой рукой к мокрой пряди волос.
– Но когда ты хочешь чего-то нового, иногда легко забыть о том, что у тебя уже есть. И иногда ты понимаешь, что имеешь, только когда теряешь это.
Теперь на глаза навернулись слезы. Медленные, неуклонные, жгучие. Рукоять меча горела у кончиков пальцев, но так же пылало все вокруг нее. Даже пальцы ног и макушка. Горло сжалось, когда Элора попыталась что-то сказать, но она все равно выдавила слова.
– Мои родители погибли в пожаре. Если бы мы с сестрами были дома, огонь убил бы и нас тоже. Теперь родители ушли навсегда. – Она сжала прядь волос. – Даже самый могущественный фейри в Фейрии не сможет спасти их.
Ее слезы падали на песок, и каждая из них была тяжелой, словно камень. Элора закрыла глаза. Жжение внутри нее сменилось ощущением покалывания.
– Я не могу спасти своих родителей. – Она проглотила постоянно увеличивающийся комок в горле. – Но, возможно, потеря их необязательно должна быть концом. Возможно, я смогу скучать по ним и все равно двигаться дальше.
Слезы потекли быстрее, чем раньше. Она приоткрыла глаза ровно настолько, чтобы увидеть пурпурный пар, поднимающийся от каждой капли слез. Пар вырывался в форме полевых цветов, прежде чем распространиться по разлагающемуся ландшафту.
Снова закрыв глаза, она крепко сжала рукоять меча, в то время как ее сердце сжалось в груди. Элора заставила себя дышать. Чувствовать.
Помнить.
Это всегда будет причинять боль.
Но, может быть, подобно полетам, она могла бы научиться жить по-новому. Способом, который включал в себя боль.
– Смотри, – словно задыхаясь, произнесла Уэверли.
Маленькая домовая пискнула.
– Я никогда не видела такой магии от смертного.
Поднявшись на ноги, Элора огляделась. Все изменилось. Вода была чистой и искрящейся. Пышные зеленые листья трепетали на верхушках пальм. Песок на пляже стал мягким и коричневым.
Теплый воздух колыхался вокруг, разнося по волнам приятные ароматы соли и кокоса.
Но дело было не только в участке вокруг них. Пышный пейзаж простирался еще дальше. Насколько Элора могла видеть, разложение было поглощено вспышкой жизни.
Темная кожа Уэверли искрилась голубым оттенком, но она внезапно прикрыла рот рукой.
– Королева Алессандра скоро будет здесь, чтобы украсть магию создания.
На губах Элоры заиграла легкая улыбка.
– Нет. В данный момент она занята.
На мгновение нахмурив брови, русалка вздохнула с облегчением.
– Тогда эта магия будет сдерживать разложение дольше, чем все остальное, что мы делали. Это не решило проблему полностью. Но теперь, вместо того, чтобы постоянно сдерживать распад, мы можем искать причину.
Элора почти не обращала внимания на слова. Она сможет осознать их позже. Но прямо сейчас у нее на уме было нечто более важное.
– Я помогла тебе сбежать из дома Анселя и помогла исцелить твой двор. А теперь мне нужно, чтобы ты сделала для меня кое-что.
Уэверли торжественно кивнула.
– Я клянусь…
– Нет. – Элора покачала головой, сжав губы. – Мне нужно кое-что конкретное. Мне нужно, чтобы ты открыла дверь в Благородную розу. Открой ее прямо перед замком. И мне нужно, чтобы ты сделала это сейчас.
Глава 36
Во второй раз нырять через водяную волшебную дверь было намного проще. Помогло то, что Элора оказалась на травянистом холме, а не внутри озера. Дождь капель упал на нее, когда ее ноги коснулись земли.
Покатистые холмы и ухоженные сады Благородной розы приветствовали ее. Элора могла видеть турнирную площадку и толпу фейри, окружавшую ее. Осталось только добежать.
Но прежде чем начать двигаться, она вытащила заколку из кармана. Ту заколку для волос с голубым драгоценным камнем, которой Ансель наложил на нее гламур. Так как ее волосы были насквозь мокрыми и вся толпа только что видела, как ее похитил Ансель, возможно, замаскироваться было бы хорошей идеей.
