Книга Отбор. Наследница - Юлия Жукова

Опустив взгляд на свои руки, я постаралась пережить внутри ту вспышку негодования и обиды, что зажглась во мне. Неужели я ошиблась и мне показалось? Но он так смотрел…»

«Дорогой дневник, мне сложно это признавать, но второе испытание я прошла только благодаря информации, что вложил в мою голову лорд де Ариден.

Я всегда считала, что представители моего рода очень серьёзно относятся к испытаниям, но ни в одном нашем дневнике так подробно не описан ни один турнир, как в дневниках темного лорда. Не понимаю, как они смогли обойти ограничение по неразглашению, но прочитанные подробности оказались очень кстати.

На испытании я оказалась перед выбором, какой ингредиент необходимо добавить в состав зелья, чтобы он оказал убийственный эффект. И только благодаря подборке, описанной в дневнике темной магини — далёкой тётки Донатана, я точно знала ответ.

Конечно, несколько ингредиентов мне удалось исключить и самой, но все же не хочу кривить душой и обманывать, что справилась бы без этих знаний.

В этот раз с испытания вылетела маркиза Спарртоу, которая была так же далека от темной магии, как и любая другая светлая эльфийка. Самиэль прошёл испытание последним, и я даже не знаю кто из нас был более удивлен видеть другого в следующем туре.

Я до сих пор не сказала ему, что наш союз распался так же, как и не рассказала Альберту о своём сговоре с лордом де Ариден. Я знаю, что он никогда не одобрит этого партнёрства даже ради победы, поэтому молчу. Это так странно, но Донатан вызывает во мне какие-то странные эмоции. Мне нравится, что он не лебезит передо мной и разговаривает как с ровней. Это очень приятно знать, что твоё мнение ценно. Но я стараюсь не показывать ему этого. Пытаюсь делать вид, что дружба с ним мне просто выгодна, но те взгляды, что иногда повисают между нами… им нет объяснения.

Я знаю, что Донатан де Ариден — темный лорд и между нами ничего не может быть, но это лишь слова. Правда в том, что что-то уже происходит и мы оба кристально ясно это ощущаем. Мы видимся тайно. Иногда встречаемся во внутренней комнате библиотеки, где моя семья скрывает дневники и древние манускрипты, иногда Донатан переносит меня к себе. Мне нравится его особняк. Раньше я думала, что дома темных родов должны иметь узкие темные коридоры, задрапированные тяжёлыми шторами маленькие окошки и темницы, но особняк рода де Ариден иной. Он невысокий — всего два этажа, но очень широкий и расположенный буквой "Р". Практически все комнаты в доме светлые, а вся мебель изготовлена из древесины пирийских синагуб, славящихся своей прочностью и природной защитой от магии. Донатан говорил, что это сделано для того, чтобы дети не уничтожили дом, привыкая к своей темной силе.

Он многое мне рассказывает о себе и своей семье. Оказывается, жизнь темных магов мало чем отличается от нашей. Да, их силы более разрушительны и требуют сильнейшего контроля, но по итогу это просто магия. Недавно мы пришли к этому в ходе последней беседы, когда обсуждали следующее испытание, что должны было состояться на днях. Оно было на силу воли и контроль эмоций, и мы долго спорили над тем, что могли приготовить для нас, пока тема плавно не перетекла на магические отличия. Вот тогда мы и пришли к этим странным выводам, что какой бы ни была магия, это просто энергия, дарованная магу.

Возможно, мы лишь пытаемся обмануть сами себя, найти для себя какие-то объяснения, ведь как иначе? Мы маги разных магических ветвей! Даже если бы мы пошли против правил, наш союз никогда бы ни был благословлён Богинями.

Поэтому ни я, ни Донатан не поднимаем в беседах данную тему. Между нами нет ничего романтического, но, как бы мы не пытались игнорировать происходящее, кажется сам воздух между нами наполнен искрами.»

Арина устало откинулась на подушку, глядя как светлеет за окном её башни и думая над сложностями, с которыми столкнулись родители. Их чувства были запретны. В этом мире их вообще не должно было существовать. Если подумать логически, то все мы приверженцы того образа жизни, что вкладывает в нас окружение, где мы растём. Как её мать и отец смогли перешагнуть через истины, которые вкладывались в их головы с рождения, чтобы решиться быть вместе?

— Вы, миледи, какая-то грустная сегодня, — осторожно заметила кухарка Мати, продолжая месить тесто прям на столе, за которым Арина завтракала. — Не случилось ли чего?

Фролова подняла взгляд, которым уже десять минут гипнотизировала тарелку с кашей и овощами на озабоченное лицо розовощекой женщины.

— А что могло случится кроме того, что уже случилось? — вопросом на вопрос ответила она, хоть и сама не любила, когда ей так отвечали. — Не обращай внимание, Мати, я просто задумалась.

Сегодня было самое сумбурное и тяжелое утро для неё в этом мире. Короткий сон, в который она все же смогла провалиться с рассветом, не просто не помог прочистить мысли, но и наградил больной головой и состоянием, которое она всегда называла «переспала». И все можно было бы решить прохладным душем, задорной музыкой и парой чашек любимого кофе, если бы она была дома, но тут не было ничего, что могло бы ей помочь. А холодная ванна, которую она бегло приняла, чтобы хоть немного проснуться, лишь ухудшила и так нерадостное настроение.

Даже вкусный завтрако-обед, который выставила перед ней кухарка, стоило ей войти на кухню, не принес привычного заряда эндорфинов. И сейчас, повертев в руках наколотый кусок мяса, Арина устало опустила вилку в тарелку и покачала головой, понимая, что больше не сможет держать все в себе все мысли и вопросы, что накапливались, словно снежный ком, двигавшийся с обрыва.

— Вот скажи мне, Мати, в вашем же мире принято делить магию на тёмную и светлую? — начала Фролова, пристально глядя на слегка напуганную от такого неожиданного напора кухарку. — А как так вышло, что мои родители наплевали на все законы и порядки, чтобы быть вместе?

— Любовь вообще сложно объяснить, миледи, — нахмурилась женщина. — Но ваша матушка… она…

Арина видела, что Мати хочет что-то рассказать, но слова просто замирают на её губах.

— Заклинание неразглашения, чтоб ему, — прошипела Фролова, снова берясь за вилку и гневно отправляя несколько порций в рот.

— И такое происходит со всеми, — продолжала бурчать она,