знала, что обязана поставить всё на кон — ради того, чтобы он жил. Она также знала, что это не жертва во имя мифического долга, как было в случае с родителями, что она поступает так не из жалости, как было с Аряной и Виисом.
Ей просто очень не хотелось, чтобы он умирал. Настолько не хотелось, что она была готова заплатить любую цену. Может быть, даже ту, которую он только что заплатил за неё.
— Оставь. — Уртан словно почувствовал Миенин настрой. — Всё кончено. Я не рассчитывал, что всё получится именно так, но… честно говоря, я вообще ничего не рассчитывал. Вам ведь нужна жертва? Сделайте меня жертвой. Если вы говорите, что хотите возродить Землю Зги — я не против, чтобы моя кровь послужила этому… Только позаботьтесь о Микладе, когда он очнётся… Объясните, что он ни в чём не виноват…
Жертва им была не нужна. Но никто из некромантов не проронил ни слова.
Наконец Миена сказала:
— Хорошо. Мы достанем стрелу, чтобы разбить сферу. Для этого нам как раз нужно немного крови. А потом ты увидишь… увидишь, что она сможет сделать.
Девушка посмотрела на Гиура, которому было удобнее всего извлечь арбалетный болт. Тот опустил глаза, будто смутившись.
— Это будет быстро, — сказал он и оглядел опушку в поисках какого-нибудь нерасторопного насекомого. — Я воспользуюсь заклинанием…
Уртан прикрыл глаза. Зажмурилась и Кейна — что не укрылось от внимания Миены. Она стиснула зубы.
Шанс будет только один.
Наконец, пальцы Гиура сомкнулись, убивая найденную букашку и отдавая Маромиру толику энергии, потом дёрнулся болт, чтобы стремительно перелететь в свободную ладонь некроманта…
Ещё прежде, чем Уртан повалился на землю, Миена схватила валявшийся возле неё кинжал. Её кровь на лезвии ещё не успела засохнуть — вот и отлично. Вперёд!
И Миена со всех ног бросилась к Кейне. Ни протестующий возглас Куртена, ни движение слишком медлительного Роиса не остановили её. Они не успели.
А она успела.
Окровавленное лезвие воткнулось в сферу одновременно с коротким марским приказом. Всё случилось удивительно, неожиданно легко. Держа рукоятку кинжала стремительно холодеющими пальцами, Миена успела увидеть россыпь хрустальных трещин на стекле, прежде чем сфера разлетелась вдребезги, и стремительный холодный вихрь, дувший одновременно во все стороны, едва не сбил её с ног. С криком отшатнулась Кейна, выругался Роис. Куртен, выронив арбалет и пытаясь заслонить слезившиеся глаза, крикнул:
— Заклинание! Как собирались! Оба заклинания!
Первое слово он произнёс один, но уже на втором к нему подключились и Кейна, и Роис, и Гиур.
Миена же, повернувшись к лежавшему на земле Уртану, стала проговаривать совсем другие слова. Нет, Куртен, с его прекрасной реакцией, не поможет; среди них Кейна, которая никого не убивала, и ещё не окончательно поправившийся Роис. А она, Миена, не зря становилась сильнее всё это время. Она перетянет на себя мощь сферы, и плевать, что её коллеги с ней потом сделают. Она перетянет… она сможет…
Ощущения были такие, будто ледяной ветер из шара наполнил её до краёв, потёк по венам вместо крови. В теле Миены забурлила такая бешеная энергия, что, казалось, шевельнёшься — и тебя разорвёт на клочки. Но Миена всё-таки шевельнулась — вытянула руки, направляя всю силу на человека, лежавшего ничком в двух шагах от неё. Туда, туда, где блестит от крови ткань куртки… На мгновенье ей показалось, будто она видит изумрудное небо над головой и редкие звёзды, и кого-то на другом берегу озера — огромного, рассерженного, сильного… Но сегодня она была сильнее. Сегодня она была сильнее всех.
Когда всё закончилось и ураган стих, она опустилась на землю. Уртан со стоном перекатился на бок, потом повисла тишина.
— Кажется, получилось… — произнёс, наконец, Роис.
— Там ничего нет, — буркнула Кейна. — Голая земля, без единой травинки… Сволочь!
Она двинулась было к Миене с перекошенным от гнева лицом, но Роис удержал её здоровой рукой:
— Тихо, тихо… Там ничего и не может расти.
Земля действительно была голой, как весной после только что сошедшего снега. Даже хуже: весной можно увидеть прошлогоднюю траву, здесь же не было ничего. Но и пепла тоже не было — и это внушало надежду.
— Ты её защищаешь? — накинулась на парня Кейна. — После всего, что она сделала?!
— Она спасла человека, — устало заметил Куртен, подходя к ним. — И Роис прав. Сейчас там ничего и не может расти. Но весной… Весной вылезет трава, зазеленеют деревья… Которые мы посадим. Мы позовём других некромантов: они оставят свои убежища, напишут записки — тем, кто не услышит… как предлагал Триген… Мы построим дома…
— Но ты же говорил, что всё это появится само собой! — крикнула Кейна.
— Я предполагал. Я оказался неправ…
— Ничего подобного, — отрезала Кейна. — У нас бы всё получилось. Если бы она не перетянула силу! А защита? Второе заклинание сработало или нет? Какой нам смысл в земле, которая не защищена от прихвостней Арбеса?
— Частично сработало, — кивнул Куртен. — Правда, защита начинается отсюда, с опушки. И мне кажется, есть и другие слабые места… нужно будет перекроить… Но я считаю, что немного усилий стоит одной человеческой жизни.
— Стоит, — тихо подтвердила Асвейта.
— Но хорошо бы предупреждать о таких вещах, — буркнул Гиур. — Хотя в целом… ладно. Работать так работать. Я согласен с таким поворотом.
— Я тоже! — каркнул Уртан, который уже принял сидячее положение и теперь не без интереса слушал разговор некромантов.
Куртен хмыкнул. Миена слабо улыбнулась.
Если путешествие начинается зимой, у него мало шансов закончиться хорошо.
Но только не в тех историях, которые будут рассказывать на Земле Зги.
***
Миклад ушёл почти сразу. Даже не принял лекарство от головной боли, которое предлагал ему запасливый Куртен. Миена и Уртан, стоявшие у невидимой защитной линии, видели, как парень отвязывает коней вдалеке. На этих самых конях, по прямой дороге, ловцы, слышавшие разговор некромантов в пещере, и приехали сюда.
— Он вернётся с подкреплением, — уверенно сказал Уртан.
— Мы успеем, — отозвалась Миена. — У нас есть время усилить защиту. Да даже сейчас, если они явятся всем скопом, возможность проникнуть сюда будет лишь у него одного. Потому что он был здесь, когда накладывали заклинание. Остальные не смогут.
— Хорошо, если так. Миклад очень разозлён. И чувствует себя преданным. Некроманты убили его мать во время одной из стычек, и с тех пор он всех некромантов считает чудовищами. Разубедить его уже ничто не сможет.
Миена покосилась на него. Уртан слегка щурился от закатного солнца, глядя, как Миклад скрывается среди деревьев на одном коне, не выпуская из руки повода второго.
