это был глупый поступок из-за неконтролируемых в тот момент эмоций. И не сглупи я в тот момент, ты бы так и не узнала, что есть еще эдаринг.
Чуть помолчав, он тихо продолжил:
— Я хотел добиться твоей любви без каких-либо принуждений, понимаешь? Не знай ты о существовании второго эдаринга, не висела бы над тобой угроза гибели. Ты бы верила, что твоя магия и так скоро пробудится, ну а я бы сделал все, чтобы к нужному моменту уже завоевать тебя. Наши отношения не были бы омрачены ничем, но, увы, я сам же все испортил… Вот и решил разыграть свою смерть, лишь бы все-таки вернуться к изначальному, казавшемуся мне идеальным, сценарию. Пошел даже на то, что даже тени воспринимали меня как обычного человека — все для правдоподобности. И все бы дальше складывалось так, как я задумал.
— Но ты всерьез считал, что открыть мне правду уже после пробуждения магии — хорошая идея? — скептически смотрела на него я.
— Я и до сих пор так считаю, — усмехнулся Дэмиан. Но все же серьезно добавил: — Кристин, я полгода наблюдал за тобой на Земле прежде, чем перенести сюда. Я успел достаточно хорошо изучить твой характер и взгляды на жизнь. Потому прекрасно понимал, что ты отдашься мне лишь при условии искренних беззаветных чувств. А такие чувства уже сами по себе гарантия прощения, согласись?
— Нет уж, не соглашусь, — я даже его легонько кулачком по плечу стукнула. — И скажи спасибо Дерреку, что я правду узнала заранее. Уж поверь, пойми я потом по факту, что человек, которого я люблю, так меня обманул… В общем, прощение было бы под очень большим вопросом.
— Я признаю, что все же был не прав во многом, — Дэмиан не стал упорствовать. — Но отчасти я и действовал вслепую. Почему ты мне сразу не рассказала про любовное заклятье?
Ага… Это наверняка Фиби Дэмиану все-таки сдала все явки-пароли про «Медовый месяц»…
— Я боялась твоей реакции на все это… Мало кому понравится, что симпатичная ему девушка вынуждена каждое утро голышом просыпаться в спальне другого. Но давай все же не будем об этом, — честно, даже вспоминать не хотелось. — Заклятье, клеймо… Это все слишком неприятно, чтобы тратить на них последние часы.
Поддавшись порыву, я тут же сбивчиво прошептала:
— Знаешь, сейчас мне больше всего хочется верить в иллюзию, что все плохое уже позади… Что не грозит ни смерть к утру, ни очередные козни Деррека или безумие Лиама… Хочется верить, что есть только я и ты, а там, за пределами этих стен, все совсем не важно…
Дэмиан взял в ладони мое лицо.
— Так и есть, Кристин. Все остальное и вправду совершенно не важно…
И как назло, за миг до поцелуя, слабость накатила так резко, что я даже покачнулась. Уткнулась в плечо Дэмиана, он бережно меня обнял.
— Хуже? — скорее, даже не спрашивал, а просто констатировал как факт.
— Терпимо, — тихо отозвалась я. Не говорить же, что, похоже, прогноз дожить до утра все же был слишком оптимистичен, я явно столько не протяну.
— Целительная магия больше не сработает, но эта отсрочка все же была нам необходима. Ничего не бойся, — Дэмиан чуть отстранился, смотрел на меня с теплой улыбкой. — Все разрешится само собой. Просто поверь мне.
Казалось, последние слова дались ему с трудом. Ну да, вопрос доверия между нами после всей обоюдной лжи — не слишком приятная тема.
Но все же на грани гибели все воспринимается иначе. И враз становится неважным то, что когда-то так волновало…
— Верю, — прошептала я чуть сбивчиво. — Просто так верю. И безо всяких доказательств… — но тут же добавила: — Хотя это и не исключает того факта, что ты — ужасный обманщик.
Дэмиан тихо засмеялся.
— Может, и так. Но когда-нибудь это останется в прошлом.
Когда-нибудь? Так в чем еще он мне солжет?
Хотела все же спросить напрямик, но от очередного приступа слабости даже голова закружилась. И тут же кольнуло в солнечном сплетении…
— Клеймо… — я едва не задохнулась, но больше от ужаса, что последние мгновения своей жизни проведу зомбировано влюбленная в Лиама. — Дэмиан, клеймо снова пытается взять верх… И если я вдруг сейчас резко изменюсь, то…
Но он мягко перебил:
— Ничего не бойся, Кристин. Просто верь мне…
Да, слабость все усиливалась. Да, клеймо все больнее кололо солнечное сплетение. Но ничто это не могло затмить те ощущения, ставшие просто как внезапный глоток свежего воздуха, когда уже почти задохнулся. Как же я истосковалась по поцелуям Дэмиана… Как же истосковалась по его нежности…
Очередной укол клейма был куда ощутимее, я даже инстинктивно дернулась в объятиях Дэмиана. Но он будто бы и без слов понял, что со мной. Хоть в глазах и плескалась мрачная решимость, горячо прошептал:
— Его недолго осталось тебе терпеть, обещаю…
Вокруг нас мягко полыхнул свет телепортации, но, кажется, мы переместились совсем недалеко — обратно в ту же спальню, где были и до этого. И пусть продолжал грохотать гром и наверняка сверкали молнии, но почему-то здесь было так темно… Только зачем? Дело же явно не в какой-либо стеснительности, которой Дэмиан точно не страдает. Так зачем ему темнота?
Только подобными философскими вопросами я задавалась недолго. Сложно философствовать, когда с одной стороны — проклятье кроет так, что от слабости на грани обморока, и клеймо жжет все сильнее, словно заставляя остановиться. А с другой стороны — Дэмиан…
Я не могла похвастаться опытом в подобных делах. Да и сейчас мое состояние было на грани полнейшего бессилия — явно не лучший расклад для того, чтобы провести первую и, вероятно, последнюю ночь с любимым. Но я не думала обо всем этом. Не думала вообще ни о чем.
И пусть мои пальцы дрожали, когда я спешно расстегивала пуговицы на рубашке Дэмиана. Пусть мое дыхание прерывалось, когда его губы обжигали поцелуями шею, а горячие ладони скользили по телу. Даже царящая вокруг кромешная тьма словно была сейчас на нашей стороне, стремилась скрыть от всего мира. Мира, где не должно было существовать ни меня, ни
