случае, своего общества не навязывал. Лариса… Вот эта — вполне может. Тем более, что ее демонстративно обходил стороной сам…
Оглянувшись, не смог скрыть удивления. Искреннего. Гость оказался… Только на днях вспоминалась. И какая нелегкая…
— Ольга?
Статная брюнетка. Яркая, импозантная. Не смотря на погоду… Впрочем, юбка на ней была длинная. Вот только разрез от бедра (или — до бедра?)… Одевалась она достаточно вызывающе. Внимание на это обратить сразу, еще на стадии знакомства.
— Что, не ждал? — задала она встречный вопрос, неторопливо проходя в комнату. — Интересно, с каких пор аскетом заделался, Константинов? — поинтересовалась нежданная гостья, окидывая взглядом небольшую комнату и «плюхаясь» на кровать. — Или с финансами совсем стало плохо после запоя?
Если от кого и можно было ждать такта, так точно не от Петровой. Тем более, когда вопрос касался его персоны. Здесь — чем больнее ужалить, тем лучше.
— Я не на отдыхе, чтобы за комфорт платить, — обронил он, разворачивая стул и опираясь на спинку. — Ты здесь, что делаешь?
Да, верно недавно заметил — Калининград не для Петровой. Для таких как она — «дыра» провинциальная. Ей ближе юга и заграница. Заграница даже в большей степени. И уж если приперлась за ним, значит…
— Наверно, тебя искала, — пожав плечами, высказала она предположение. — Всё-таки муж, хоть и исключительно по паспорту. А говорят, во все тяжкие пустился.
Усмехнувшись, Константинов глянул на часы. Время хоть и в обрез, но еще было. А с Петровой лучше разговор не откладывать. День сегодня выдался непростым. В последнее время вообще усталость какая-то непонятная накатывала временами. Особенно — вечерами. Немного расслабляли вечерние прогулки. И отменять планы из-за появления бывшей… или настоящей, черт ее поймешь, жены, не собирался.
— Кто говорит, не спрашиваю, — обронил он, продолжая внимательно наблюдать за супругой, свалившейся подобно снежному кому на голову. — Но сомневаюсь, что тебя, действительно, беспокоит моя личная жизнь. Так что, давай, выкладывай.
— Вот так сразу? — полюбопытствовала Ольга, медленно закидывая ногу на ногу. Разрез незамедлительно оголил внушительную часть бедра, «сверкнув» резинкой от чулков. Не признавала Петрова колготок. Да и…
В ответ на ее действие Константинов презрительно усмехнулся, заметив вслух:
— Оля, пройденный этап, не действует.
А когда-то — вёлся. Умела она подбирать бельё, да и не только. Очень быстро разобралась во всех его вкусах и интересах. Знала, как «завести» без особых усилий, а потом мастерски манипулировать. И так бы, наверно, продолжалось до сих пор, если бы не один случай…
— Правда? — оперевшись на руку, чуть откинулась назад, представляя его взору лучший обзор. А выглядела она шикарно. Или вызывающе? Умело, профессионально предлагая себя. Как сразу не раскусил. Ведь знаком был с подобными. Сам не пользовался, но среди знакомых были такие, кто обращался за услугами…
— У меня времени в обрез. Или ты говоришь, для чего приперлась, или выметайся.
А вот к такому тону в общении с ним не привыкла. Даже когда вещи собирая, уходил, держал себя под жестким контролем. Впрочем, там был еще один нюанс — сынишка. Знать бы тогда, как всё обернется… Теперь же предстояло решать практически нерешаемую проблему.
— Неужели, правда, кто-то появился? — ярко накрашенные тонкие губы мадам Петровой скривились в язвительной усмешке. Что её в данном случае «веселило», понять не мог.
— А тебя моя личная жизнь не касается.
Константинов сделал попытку остановить обсуждение темы, затрагивать которую никакого желания не имел. Уж эту даму точно никаким боком не касалось то, чем, как и, главное, с кем он живет. Их пути окончательно разошлись… уже — больше года назад.
— Не хочу узнать, что в постели меня заменила серая мышь, — и в тоне её мелькнула откровенная неприязненность. Вот только к кому? У него даже на примете никого… Стоп, вот сейчас собирался самому себе солгать. Очередной раз…
— Главное — не шлюха, — обронил он с неприкрытой брезгливостью в голосе.
Переболел. Отпустило. А вот сейчас… Нет, не накатило с новой силой. Просто, наверно, когда уходил — разговор остался незавершенным. Слишком долго сдерживался. Даже по выходу из клиники, или — «санатория», как сам то заведение называл, от встречи отказался. Работали адвокаты. Вернее — начали работать. Пока — не афишируя своей деятельности.
— У тебя устаревшие взгляды на мое занятие, Константинов, — фыркнула гостья.
— Неужели? — и снова в голосе — неприкрытая антипатия. — Если не ошибаюсь, я в свою постель, во время нашего брака, никого не тащил.
Здесь, правда, слегка лукавил. Были в его жизни отношения, появившиеся задолго до встречи с Петровой. В какой-то момент появилось желание всё прекратить… Однако брак, затрещавший по швам едва ли не с первых дней своего существования, внес свои коррективы. Но о той связи, уверен был на двести процентов, никто не знал. Никогда, ни разу, нигде не светился. Все официальные и неофициальные выходы были либо с женой, либо с коллегой по цеху.
— Ладно, ты занудой был, занудой и остался, — констатировала мадам Ольга, грациозно поднимаясь на ноги. — Мне твое разрешение надо.
— На что? — не понял Константинов. — Если не ошибаюсь, ты свободна ото всех обязательств передо мной. Если надумала развод…
— Не дождешься, — прервали его в достаточно грубой манере. — Мы с Филиппом собираемся во Францию.
Глубокомысленное молчание. По всей видимости предполагалось, что он сейчас должен точно понять, к чему заведен разговор? Оригинально, учитывая, что сам визит Петровой стал полной неожиданностью, вызвавший массу вопросов.
— Рад за вас, — выдерживая абсолютно ровный тон, обронил Алексей. — От меня ты чего хочешь? Благословения? — а вот от соблазна съязвить не удержался.
— Мне Никиту надо вывезти, — а вот тут, действительно, стоп — приехали. — Без разрешения второго родителя сделать этого невозможно. Мы всё сделали. Тебе надо только подписать.
Какое-то время Алексей задумчиво смотрел на документы в руке жены. Вот такого развития событий точно, не предполагалось. А если сейчас подпишет хоть одну бумагу… Тут и без адвоката ясно, чем всё завершится.
— Оля, ты меня совсем за идиота принимаешь? — сохранять даже видимость доброжелательности не собирался. — Никакого разрешения я давать не буду. Ты сейчас, здесь, дома нам видеться нормально не даешь…
— Кто тебе
