только от живого огня. Треск поленьев — и больше ничего, звенящая тишина. Но вдруг… стоны. Дыхание — сбивчивое, прерывистое.
Я тлею от жадных прикосновений, схожу с ума от желание, но Градов тянет, наслаждаясь торжеством своей воли. Выжидает… но страсть сильнее. Мы сгораем в ней полностью и без остатка. Я льну к нему, хочу быть ближе, глубже, дольше, сильнее.
— Хочешь услышать, да? — притягивает моё лицо к себе и шепчет проникновенно. Медленный тягучий толчок, от которого неимоверно сладко внизу живота.
— Я тебя люблю, — сквозь толщу удовольствия пробирается его голос. И… потеря, мне не хватает его внутри. — Ты это хотела услышать? Нравится? — он смеётся надо мной, издевается, пытает.
— Да, — выдыхаю, толкаясь бёдрами, чтобы вновь ощутить себя целой, заполненной, единой.
— Тебя возбуждают эти слова? — он, наконец, поддаётся мне. — Хочешь ещё?
— Д-да, — едва слышно.
— Я не слышу, — недовольно. Бёдра обжигает шлепок.
— Да, — хнычу вновь.
— Я, — толчок, — тебя, — толчок, — люблю.
Мне жарко и сладко. Настолько, что я не могу ничего, кроме как отдаваться ему. Это — единственное, на что способно моё тело. Мыслить… ох, какое. Принять признание? Если бы.
— Если ты лжёшь, — говорю с трудом, собрав всю волю, — я… я уничтожу тебя, — он сверху и он смеётся. А я… я от избытка чувств и ощущений запуталась, впала в неведение. Верить ему? Или нет?
Он клялся, что не умеет любить. Что любовь для него — фальш.
— Я знаю, девочка моя, знаю, — прижимает меня своим телом и целует жадно, кусая губы, борясь с языком.
Я поднимаюсь высоко-высоко и срываюсь вниз — в пучину удовольствия, где нет места мыслям и сомнениям.
Прихожу в себя позже. Градов гладит меня по голове, что-то шепчет. Что-то меня беспокоит, что-то словно зудит, как назойливая муха, что-то не то. Зачем-то поднимаю руку, и в неверном свете огня что-то ловит блеск пламени. Кольцо на безымянном пальце.
Градов смеётся, и я различаю, наконец, его шёпот. «Теперь ты моя. Полностью и без остатка». А затем…
— Люблю тебя, — проникновенно.
Искреннее признание или манипуляция для достижения ему одному ясных целей?
Что, чёрт побери, я натворила.
Конец
