и по делу туда-сюда!
— Ладно, — сказал я. — Это все позже, сейчас у нас дел много. Давай, Ваня, будь здоров!
— Будьте здоровы и счастливы! — сказал Ваня.
Одним словом, все получилось неплохо. «Встреча прошла в теплой и дружественной обстановке», — сказал я Матвею. Матвей согласился. Даже плохой мир лучше самой прекрасной войны. Тем более, что из спортивных клубов и секций появлялись небольшие группы спортивной молодежи, которые тоже хотели быстрых и легких денег. Они были категорически несогласны с тем, что все самые доходные места уже расхватаны более расторопными претендентами.
— Когда зайдем на завод, это все нафиг не нужно будет, — сказал я Матвею на обратном пути. — Все эти рынки и прочее. Там всем хватит.
— Не скажи… — покачал головой Матвей. — Дело же не только в бабках…
— И в чем же еще? — с интересом спросил я.
— Ну как в чем… ко мне каждую неделю люди новые приходят — один дискач открывает, второй — автосервис, третий — магазин. И всем порядок нужен. А идут к нам с Андрюхой, понимаешь? Сейчас мы ни за кем не бегаем, никого не пугаем, не заставляем. Сами приходят. Уважение, авторитет — большое дело!
— Что-то ты, братан, какой-то тщеславный, что ли… — усмехнулся я.
— Ну а как иначе? Не из-за одних бабок же… Хотя, от бабок не откажемся… — заверил меня Матвей.
— Опасная это тема… — сказал я. — Мой совет — сделать хорошие бабки и соскочить. Рэкет — прибыльно, но хлопотно.
— Мы — не рэкет, — насупился Матвей. — Рэкет — это когда заставляют, а нам сами приносят.
— Ага, — кивнул я. — Вот в шестом управлении расскажешь как-нибудь, при случае.
— Тьфу-тьфу! — испугался суеверный Матвей. — Ты скажешь тоже… Кстати, как там наш общий знакомый — милицейский начальник? С этим Роговым порешал вопрос?
Я вздохнул.
— Николай Николаевич уже который день на связь не выходит. Отморозился. Что с Роговым — я не в курсе. Самому интересно.
— Во, менты… — усмехнулся Матвей. — Ладно, как узнаешь чего — ставь меня в курс.
Я пообещал.
Вечером мне позвонил отец.
— Как дела? — спросил он. — Не звонишь, не заезжаешь…
— Совсем закрутился, — виновато сказал я. — Извини.
— В твоем возрасте я все успевал. И учиться, и работать, — сказал он недовольно.
Боги, боги, подумал я. Ну не до нотаций мне сегодня, честное слово! Но вслух сказал:
— Виноват. Исправлюсь. Как у вас дела?..
— Дела-а… — протянул отец. — Какие теперь дела… Ты хоть бы на стройку приехал, посмотрел. Уже фундамент залили. Хороший будет дом… Большой! Для большой семьи. Понимаешь, Алексей?
Ага. Еще бы не понимал. Папенька с маменькой начинают мечтать о внуках.
— Обязательно заеду! — заверил я. — Может быть нужны деньги на материалы?
— Пока справляемся, — отрезал отец. — Но вообще-то я тебе тоже по делу звоню. Помнишь, ты меня спрашивал о знакомых в госбанке?
— Помню, — быстро сказал я.
— Очевидно, тебя интересует вопрос получения кредита? — спросил отец.
— Совершенно верно. Кредит для кооператива.
— Есть такой человек. Я тебе номер его телефона продиктую, запиши. Зовут Рябов Илья Владимирович.
— Отлично! — возликовал я.
— Погоди радоваться, — прервал меня отец. — Этот человек… я его близко не знаю, но… немного знаю. Он решает вопросы с кредитами для частников. Только, насколько я понял, решает… не бесплатно. Понимаешь?
— Еще бы не понять, — сказал я. — Это не имеет значения, главное получить кредит.
— Вот звони и договаривайся на ближайшее время, — строго сказал отец. — Тебе крупная сумма нужна?
— Хотелось бы крупную, — сказал я.
— Уверен, что сможешь вернуть?
— Уверен на сто процентов!
— Тогда делай, только быстро, — сказал отец с внезапно прорезавшейся усталостью. — Кажется, у тебя неплохо получается. Сегодня звонил Бубенцов, очень тебя хвалил.
Я аж подпрыгнул на месте.
— Григорий Степанович? А он что, уже в городе?
— На днях будет в городе, — сказал отец. — Все, отдыхай, время позднее…
Новость действительно была хорошая. Если удастся взять кредит… Насчет того, что с отдачей проблем не будет, я не сомневался. Доллар на черном рынке в прошлом году стоил максимум шесть рублей, а в этом уже и по одиннадцать не сыщешь. Дорожает все — машины, сырье, продукты… Госторговля пока еще держит цены, но продуктов в магазинах все меньше и меньше, а очереди становятся все длиннее и злее. Единственный вопрос — сколько же запросит Рябов Илья Владимирович?
С Ильей Владимировичем Рябовым мы встретились на следующий день, в обеденное время, возле здания обкома партии. Илья Владимирович был очень похож на советского ученого, такого, как изображали в фильмах. Неряшливая прическа, высокий лоб, волевой подбородок, хорошо поставленный баритон… Довершали образ очки в роговой оправе с толстенными стеклами.
— Звонил мне ваш отец, — сказал мне Рябов. — Говорит, сын — начинающий кооператор, нужны, так сказать, оборотные средства…
— Нужны, — подтвердил я.
— Сколько? — спросил Рябов и строго посмотрел на меня.
— Два миллиона, — сказал я безразлично. — Пожалуй, двух миллионов будет достаточно.
Рябов понимающе кивнул.
— Такую сумму быстро нельзя, — сказал он. — Можно будет в сентябре, раньше никак.
— Годится сентябрь, — согласился я.
— У вас кооператив… «Астра», если мне не изменяет память? — Рябов смотрел на меня с любопытством естествоиспытателя.
— «Астра», — подтвердил я.
— Что-то слышал… — сказал задумчиво Рябов.
Я усмехнулся.
— Надеюсь, только хорошее?
— Безусловно! На какое время хотите получить деньги?
— Года три-четыре… — сказал я неопределенно.
— Три года — можно, — сказал Рябов задумчиво. — Только такую сумму и на такое время через госбанк провести не получится. Получите в коммерческом банке, ближе к сентябрю я скажу — в каком именно. Для вас же не имеет значения?
— Не имеет, — согласился я. — Имеет значения процент, безусловно. Ну и… прочее.
— Под шесть процентов годовых, — сказал Рябов. — Вас устраивает?
— Вполне, — сказал я.
Рябов помолчал немного.
— А что касается прочего… Алексей Владимирович… Это будет стоить двадцать процентов. То есть, четыреста тысяч рублей. Мне, сразу по факту получения.
Двадцать
