Книга Герой Эсмерельдена - Горбов

***

— На позиции, — скомандовала викарий Линн, проследив за тем, как объятые пламенем солдаты падают вниз со стены, подобно сбитым с черепицы, мелким сосулькам.

Она тоже была там, стоя во главе воинства, насчитывающего тысячу душ, готовых отдать жизнь по первому её приказанию. Ей потребовалось много времени, чтобы прийти в себя после увиденного в Лиггсбри. И даже не смотря на то, что внешне она совершенно не отличалась от себя прошлой, внутри её всё ещё теплилось некое чувство, которое она собиралась погасить с помощью боя. Нет. С помощью беспощадной резни, которую собиралась учинить.

Повинуясь приказу, вперёд тут же выдвинулась ровная линия людей в белых мантиях, поверх которых, на шее каждого, красовался крест, вылитый из красного серебра, закалённого в крови грешников. Первый взвод магов инквизиции собственной персоной. Сотня умелых пользователей маны, способных сжечь целый город по одному повелению своего командира.

— Сфера льда, — встав позади них, девушка безразлично глядела на не совсем живую, но подвижную, массу, перетекающую через край стены, ниспадая у её подножия с внутренней стороны. Подобно выкипающему молоку, сбегающему из раскалённой кастрюли, нежить просто переваливалась через препятствие. Волшебники же — поспешили подготовить озвученное заклинание, чтобы использовать его по первой прихоти госпожи. — Стражи. На позиции.

Вторая линия воинства тут же присоединилась к первой, встав прямо позади магов. Так, чтобы воитель в тяжёлой кольчуге, стоящий за спиной заклинателя — мог положить руку на его плечо. Вперёд же, не смотря на то, что это самое место для воинов ближнего боя, они лезть не стремились. Нет ничего хуже, чем мельтешить перед волшебником, поливающим противника струями пламени. У них была другая задача, отполированная до блеска долгими годами практических тренировок.

Под стеной накопилась уже добрая тысяча пламенных тел, всё продолжающих ниспадать сверху. И те, кто уже упал, даже и не думали лежать неподвижно, как и следует раздробленному от падения, мертвецу. Кто-то из них полз. Другие же, упавшие уже на первых — могли даже идти, пусть и медленно. Воскрешённые тёмной магией, трупы шли, не смотря на огонь, пожирающий их собственную, гниющую плоть. Они шли убивать тех, кто ещё мог ощутить тепло, ведь лишённые души воины нежити — могли ощущать только голод.

— Огонь, — громко, но по-прежнему безразлично, скомандовала викарий.

Бормотание магов слилось в единую какофонию, и уже спустя мгновение — меж их сцепленных ладоней засияло голубое свечение. Холодное и размытое, оно быстро скручивалось, вращаясь вокруг собственной оси. От каждого из таких оборотов, сияние становилось всё больше, и оно приобретало шарообразную форму, в конце концов, превратившись и идеально-круглую глыбу прозрачного, синеватого льда. Когда же размер этих шаров превысил все допустимые нормы, чтобы умещаться в руках заклинателей, они подняли их над головами, позволяя расти дальше.

По итогу всех этих манипуляций, уже через несколько мгновений после озвучивания приказа, в сторону полыхающих мертвецов была запущена целая сотня увесистых глыб, замороженных настолько, что они оставляли паровой след позади себя. Одна за одной, ледяные сферы врезались скорее не в самих противников, но в стену позади них. И при каждом таком столкновении — они разлетались на сотни осколков, размером с голову. А когда эти осколки соприкасались с бушующим пламенем, они тут же взрывались, не выдержав резкого перепада температур. У подножия стены грянула цепь ледяных взрывов, от силы которых даже в древней, прочнейшей кладке стены, тут же образовалась сетка новёхоньких трещин. Все те трупы, что уже успели преодолеть стену — были попросту стёрты с лица земли, превратившись в дождь из кровавых ошмётков и кусочков лохмотьев.

— Дорогу, — произнесла Линн, когда облако образовавшегося пара наконец спало, открыв её взгляду уже новую партию воинов армии нежити. Всё той же безликой массой они продолжали валиться с небес, прямо в лужи грязи, в которую превратились их предшественники. С одним лишь отличием — свежая порция нечисти уже не горела.

Два мага, стоящие впереди викария, мигом расступились и позволили ей пройти. Их некогда белые мантии приобрели новые цвета, напоминая рабочий фартук деревенского мясника. Но никто из них не смел сбросить кусочки чужой плоти, свисающие с плеч и балахонов. Они сделают это только тогда, когда прозвучит приказ. Даже не бросив взгляда на них, девушка в серебристой мантии медленно шагнула вперёд, встав в авангарде своего воинства.

Её глаза, цвета чистейшего снега, зацепились за самого ближайшего врага, медленно ковыляющего в сторону инквизиторов. — Чудовища, рождённые из чужой плоти, — прошептала она, протянув вперёд правую руку, с расслабленными, опущенными вниз, тонкими пальцами. — Вы не достойны ходить по этой земле, — с последними словами, меж пальцев девушки промелькнула маленькая, едва заметная, искра.

И вместе с тем, как труп сделал следующий шаг, она загнула мизинец — и искра проявилась ещё раз. Затем ещё, только в этот раз в ход пошёл безымянный палец. Так, с каждым новым пройденным шагом противника, в ладони девушки проявлялось всё больше миниатюрных молний, становящихся вместе с тем всё отчётливее.

— Смерть не даёт реваншей, — прошептала она, когда последний её палец занял своё место в кулаке. Кажется, неживой враг даже остановился, вопросительно глядя на то, как она медленно и изящно поворачивает сжатую ладонь, обращая её к сгустившимся облакам. — Небесная кара.

В следующий миг она наконец открыла глаза, и вместе с этим, все инквизиторы позади неё — поспешили закрыть свои. Её кулак, с отчётливым грохотом грома — раскрылся, выпустив всю ту энергию, что была в нём накоплена. Ударившая вверх молния озарила белой вспышкой всю пустошь в радиусе нескольких сотен метров, а облака, принявшие неожиданный удар с земли — решили не медлить с ответом. Таким образом, один разряд спровоцировал сотни молний, одновременно ударивших в каждого мертвеца, до которого они только могли дотянуться. Тех же, до которых они достать не смогли, поразило цепочкой. И если мгновением ранее собравшимся инквизиторам хватало лишь закрыть глаза для того, чтобы защитить их от яркого, хищного света — то теперь по безмолвному, застывшему строю, прокатился скрежет зубов.

Молнии, ударившие в цели, поспешили ещё и разбежаться по лужам, оставшимся после испарившихся ледяных глыб, поражая всё больше и больше врагов, превращая медленные, скрюченные тела, в трясущиеся, искорёженные фигуры, чьи кости крошились от напряжения собственных мышц, а остатки крови — превращались в солёную воду. И вода эта, стекая по разбитым суставам, отлично проводила ещё больше тока, распространяя его всё дальше и дальше, поражая уже новых, только упавших со стены, бездушных мертвецов.

— Из праха рождённые, в прах возвратятся, — задумчиво произнесла викарий,