разберусь и моим врагам мало не покажется!
А сейчас я заторопилась к шефу.
— Можно? — заглянула я в кабинет.
— Где ты там ходишь, Лидия? — сердито накинулся на меня Иван Аркадьевич. Он опять был не в духе.
— Я тут, — ответила я.
— Ты время видела? — проворчал он и посмотрел на меня, оторвавшись от какой-то карты, разложенной на столе.
— Я всё выяснила, Иван Аркадьевич, — доложила я, — мы не получили новую инструкцию по отчёту. Там добавили ещё одну таблицу. У нас соответственно её не было, поэтому отчёт не приняли.
— И что мне теперь с этой информацией делать? — взорвался Иван Аркадьевич. — Где искать эту инструкцию?! Мы не успеваем с отчётом.
— Иван Аркадьевич, — сказала я, — я уже выяснила у коллег из другого предприятия, что это за таблица и заполнила её.
— Покажи! — велел он.
Я протянула бумажку ему (точнее там было восемь листов машинописного текста, но, в основном, цифры).
— Да. Всё верно, — просмотрел таблицу шеф. — ты молодец, что быстро сориентировалась. Теперь нужно сдать «наверх».
— Как сдать? Почтой она будет дня два идти. Если спецпочтой — чуть меньше. И не факт, что их ответственный сотрудник захочет раскурочивать сшитый отчёт и вставлять вручную, а потом подшивать всё заново.
— Согласен! — одобрительно кивнул Иван Аркадьевич. — Поэтому ты поедешь в Москву и всё сама сделаешь.
— Как..? — пролепетала я.
— А вот так, — хмуро глянул на меня Иван Аркадьевич, — на вечерний поезд ты вполне успеваешь, я сейчас велю Аллочке взять тебе билеты туда и обратно. Поедешь и всё сама сделаешь. И попробуй только, чтобы отчёт не приняли. Там вроде по срокам ещё день есть.
— Два дня, — подсказала я.
— Тем более! — воскликнул шеф.
— Но Иван Аркадьевич, я не могу, у меня ребенок один дома, послезавтра Римму Марковну из больницы забирать…
— Лидия! — перебил меня шеф. — Надо!
Я тяжко вздохнула.
— Прекращай хныкать, — нахмурился он, — не пытайся меня разжалобить. На кону репутация и финансирование депо «Монорельс». И вообще, ты зачем этого ребенка к себе взяла, если не тянешь и семью и работу?
— А что мне было смотреть, как её в детдом забирают?! — скрипнула зубами я и осеклась. — Ой…
— Мда, — вздохнул Иван Аркадьевич, — в детдоме не мёд. Ты молодец. Но работа должна быть на первом месте, товарищ Горшкова. А с ребёнком, я уверен, ты что-нибудь придумаешь. Соседей попроси, пусть денёк присмотрят. Ты же у меня умница.
Я вздохнула. Ну и что ему отвечать после таких слов?
— И ещё, Лида! — окликнул меня Иван Аркадьевич. — Минутку. Возьми у Аллы печатную машинку, там маленькая есть, я её иногда с собой в командировки беру.
Я кивнула.
— И вот ещё, — он взял со стола пару листов писчей бумаги, внизу поставил печати и расписался.
— Держи вот, — протянул он мне листы. — Там может понадобиться что-то допечатывать. Разберёшься.
— Хорошо, — согласилась я, собирая бумаги в папку и офигевая от такого доверия.
— Только ты же смотри мне… — шутливо погрозил кулаком Иван Аркадьевич. — если листы не понадобятся — вернешь.
— Не беспокойтесь, — пообещала я и вышла из кабинета, пребывая в лёгком шоке.
Остаток дня я пробегала, оформляя командировку в Москву и доделывая дела. Я была вся взмыленная аки лошадь. Когда прогудел гудок и я вышла из здания, на пятачке меня ждал Будяк. Увидев меня, он разулыбался и помахал рукой.
Я подошла к машине и села в неё.
— Ты что такая вся серьёзная? — спросил Будяк. — Улыбнись, душа моя. Рабочий день уже закончился. Сейчас мы с тобой поедем в Малинки. Только по дороге заедем, я Светке мороженное обещал. Она сегодня два гола забила.
Я вздохнула.
— А завтра заберём Римму Марковну и устроим маленький праздник, — продолжил он. — Мне приятель обещал торт киевский привезти.
— Пётр Иванович, — тихо сказала я, — у меня на работе возникли большие проблемы. В общем, я сегодня еду на вечернем поезде в Москву. Вернусь через три дня. Не раньше.
— Эх! — расстроился Будяк и пристально посмотрел на меня длинным взглядом, — а я уже решил, что мы с тобой сегодня побанимся. Ты и я. Но не как в прошлый раз, теперь уж мыться не будем.
— Побанимся, — чуть покраснела я, — но только, когда я вернусь. Через три с половиной дня.
— Обещаешь? — хрипло прошептал он и нежно провёл рукой по моей щеке.
— Обещаю, — кивнула я, не отстраняясь. — Это не долго.
— Я буду ждать, — его глаза заискрились от сдерживаемых эмоций.
— Вот только я теперь не знаю, как быть, — нахмурилась я, — ты можешь отвести Светку к Роговым? Пусть она у них денёк побудет, пока Римма Марковна не вернется.
— Не переживай, душа моя, — улыбнулся мне он, — Светку сегодня же отведу, Римму Марковну из больницы заберу. Ты, главное, возвращайся. Ко мне. Теперь-то ты понимаешь, что мы созданы друг для друга?
— Понимаю, — прошептала я.
— Во сколько поезд? — спросил Будяк.
— В час ночи, — вздохнула я, — меня Сергей, наш водитель, отвезёт. А ты езжай сейчас же в Малинки. Я беспокоюсь о Светке.
— Ни о чём не беспокойся, милая. У тебя есть я.
Будяк отвёз меня на улицу Ворошилова.
— Возвращайся поскорее, — прошептал он. И вдруг прижал меня к себе и поцеловал. Я аж задохнулась от накрывших меня эмоций.
В Москву я прибыла рано утром. Билетов не было и Аллочка от имени Ивана Аркадьевича взяла мне в СВ. Так что доехала я с комфортом. Всю дорогу я не могла уснуть, всё вспоминала тот поцелуй у подъезда. И ещё, как он меня тогда обнял, когда родственнички ушли, в квартире. Я тогда, дурочка, шарахнулась от него. А у него такие сильные руки, такие твёрдые… ммм…
Ну а почему бы и нет? Я женщина молодая (в этом теле), одинокая. Замуж я уже сходила, и не раз. Отстрелялась. Больше и не планирую. А женское естество своего требует.
