с виду достойные, но внутренне подлые и коварные люди никогда не упускают предоставляемой им возможности и в личных интересах клевещут на верноподданных лживыми языками, в то время как великие мира сего зачастую забывают о собственном обещании из-за множества дел и проявляют подозрительность, подрывая тем самым основы своей власти.
Итак, сей порочный человек благодаря наветам вскоре завоевал благосклонность Салим-хана и занял одну из высоких должностей. Когда Салим-хан завершил свой жизненный путь, а преступная власть в Индии перешла в руки вышеупомянутого Мубариз-хана, двоюродного брата Салим-хана, Химу, заметив, что тот пренебрегает земными делами, взял власть в свои руки и достиг положения главнокомандующего. У Мубариз-хана, обычно называемого Адли (тиран)4, остался лишь титул царя. Химу присвоил все полномочия по жалованию должностей и увольнению и по вершению правосудия. Он намеревался завладеть казной Шер-хана и Салим-хана и их слонами. Он мог свободно распоряжаться их имуществом. Его низкие должники боготворили его, исполняя любой его приказ. Некоторое время он носил титул рай, а потом наделил себя титулом раджи, приняв имя раджа Викрамадитья5. Так в своем невежестве он награждал себя великими именами. Он предусмотрительно сохранил за Адли звание правителя и воевал с его
врагами. Бесстрашие и доблесть помогли ему одержать победу и совершить великие подвиги. Он прославился своим мужеством и изобретательностью. Успех так вскружил ему голову, что он осмелился бросить вызов возвышенному войску Его Величества Шахиншаха. Но так как сия священная личность была «пробным камнем» добра и зла, фальшивую монету Химу обнаружили, а его черная жизнь оказалась уничтожена светом всемирной справедливости! Однако об этом будет рассказано в надлежащем месте.
Итак, описав одно из тысячи злодеяний Химу, вернусь к рассказу об Индостане.
Когда повелителем Индии стал Мубариз-хан, дела пошли еще хуже, чем раньше. В сущности отец и сын (т.е. Шер-хан и Салим) добросовестно занимались [государственными] делами. Увы! Они провели свои дни в неверности и неблагодарности! Если бы эти двое служили возвышенным порогам Его Величества Шахиншаха, и управление внутренними делами поручили отцу, а войска доверили сыну, они были бы окружены царскими милостями и заслужили бы доброй службой жизнь, которую мудрецы называют истинной. Такие подданные были достойны подобного господина. Что касается правления черни, к которому приводят восстания, то мудрые считают это хуже смерти.
339
Одним словом, когда умер Салим-хан, Мубариз-хан повел себя как никто другой! Муж сестры Салим-хана Ахмад-хан Сур, правитель Пенджаба, стал претендовать на место правителя и провозгласил себя Сикандар-ханом. Мухаммад-хан, близкий родственник Шер-хана и бывший правитель Бенгалии, также стремился к власти. Попытку захватить власть в Индии предпринял еще один родственник, Ибрахим-хан Сур, в то время как Шаджаат-хан, известный как Саджавал-хан, поднял восстание в Малве. Афганские бродяги объединились и учинили беспорядки6. Сикандар собрал армию из жителей Пенджаба и других бродяг, вознамерившись напасть на Агру. Мубариз-хан и Ибрахим выступили с этим же намерением. Наконец, по желанию Химу, Мубариз-хан двинулся на восток, и близ Агры произошло сражение между Сикандаром и Ибрахимом. Ибрахим потерпел поражение и был вынужден отступить, а его отец Гази-хан Сур, правитель Бианы, укрылся в крепости. Дела Сикандара шли успешно, и он захватил территорию
от Инда до Ганга. Собрав армию, выступил на восток, дабы предъявить претензии на трон и стать единоличным правителем. В это время прогремел гром наступления Его Величества Джаханбани Джаннат-ашияни с целью завоевания Индии. Татар-хану и Хабил-хану с огромным войском было приказано оборонять Пенджаб. Мухаммад-хан, правитель Бенгалии, решил избавиться от Мубариз-хана и других соперников. После некоторых событий возле Чаппаргаты произошла битва между ним, Мубариз-ханом и Химу, и Мухаммад-хан потерпел поражение. Сокровища Шер-хана и Салим-хана попали в руки Химу. Тот погрузился в мирские наслаждения, и дела его, казалось, пошли вверх. В это же время он вел войну с Ибрахимом и другими претен-340 дентами на трон, одерживая победу за победой. Не умея ездить верхом, [Химу] предпочитал паланкины на слонах (синдук-и-фил или хауда); смело и дерзко тратил присвоенные им деньги и вершил великие дела, которые невозможно представить. Поскольку Сикандар укрепился в Агре, он [Химу] направил [свои стопы] в Бихар и Бенгалию. Хизр-хан, сын Мухаммад-хана, занял место отца, приняв высокое имя Султан Джалал-ад-дин. Он обратился к управлению Бенгалией. Мубариз-хан и Химу решили направиться в Бенгалию, но потратили некоторое время на то, чтобы избавиться от соперников. Однако, не имея желания описывать эти подробности, я их опускаю и возвращаюсь к основному повествованию.
Глава 58
Поход Его Величества Джахаибаии Джаииат-ашияии в Индию и победа, одержанная им там благодаря удаче, сопутствующей Царю Царей (Акбару)
Да не укроется от глаз тех, кто жаждет необычных впечатлений и внемлет возвышенным речам, что, когда до слуха Его Величества Джаханбани Джаннат-ашия-ни вновь дошли известия о беспорядках в Индии, мятежах и бесчинствах в этом средоточии мира и спокой
ствия, о которых было вкратце поведано ранее, он выступил в поход, ранее запланированный в тайных уголках его дальновидного разума. Отправив всех благочестивых женщин своей семьи в Кабул под Божественную защиту, он назначил Шах Вали бакавал-беги телохранителем мирзы Мухаммад Хакима. Заботу о женщинах и делах провинции Кабул возложили на Муним-хана, и Его Величество отправился в путь в середине зу-ль-хиджжа 961 г.х. (приблизительно 12 ноября 1554 г.) в благоприятный час, когда небесные движения сулили славу, а положение звезд — величие. Питомцу Божественного света, Его Величеству Шахиншаху, было тогда 12 лет и 8 месяцев1 от роду. Совершенный разум сего великого мужа обоих миров не представлялось возможным измерить. Он стал авангардом воинства духовных и мирских побед. В день выступления в поход доброе предзнаменование было найдено в «Диване» Хафиза. Так как великое начинание становилось явным, глашатаи радостных событий возвестили об этом повсеместно во весь голос и тысячами языков. Следующее возвышенное и выдающееся двустишие (шахбайт) на благородной странице стало провозвестником победы, словами, начертанными на челе власти.
Вы призовите власть благословенной птицы (мург-и-хумаюн), ее тени, Ибо не царственное оперение у ворона и коршуна2.
341
Хотя мудрые увидели в этих истинных строках победу Его Величества Джаханбани, проницательные [обитатели] Дворца мудрости прочли в них предвестие великого Халифата и наступление верховной власти Его Величества Шахиншаха и пребывали у врат в ожидании возвышенного полета священной птицы3. Его Величество Джаханбани уверенно взял в свою могучую руку
