обидит?
— Весомый аргумент, — кивнул лекарь, покосившись на мой шест, покрытый кровью и мозгами обезьян.
Более не споря, он разбежался, оттолкнулся, я его подкинул, и он исчез в разломе.
— Уверен, что хочешь пойти один? — уточнил Жихарев. — Так-то я…
— Почти магистр, — кивнул я. — Вот только мне не нужен щитовик. Один я буду передвигаться гораздо быстрее и, быть может, мне удастся найти этого придурка.
— Если ты не выберешься — у меня будут серьёзные проблемы, — очень серьёзно покачал головой Жихарев.
— Евгеныч, — я сделал такое же серьёзное выражение лица, — я понимаю, что прошу о, возможно, слишком многом. Но просто доверься мне. Ну посмотри на меня. Я что, блять, похож на героя? Ты думаешь, я попёрся бы сейчас за немцем, которого даже не знаю, если бы не знал наверняка, что затащу?
— На придурка ты похож, — осклабился Жихарев. — Хочешь закрыть разлом в одну каску? Думаешь, это тебе зачтётся?
— Так ведь экзамен засчитывается, если разлом закрыт, верно? — напрягся я.
— Мы же только что эвакуировали группу! — Евгеныч повёл рукой в сторону выхода. Обезьяны, сгрудившиеся вокруг щита, всколыхнулись в ту же сторону.
— Но я-то не выходил! — возразил я ему. — И вы с индейцем об отмене экзамена здесь, в разломе, ничего не говорили!
— И то верно, — Жихарев запустил пятёрню под каску, чтобы почесать макушку. — Вот ведь хитрый жук! Ладно, хрен с тобой. Закроешь разлом — постараюсь закрыть тебе экзамен. Обещать не могу, но сделаю всё возможное.
— Спасибо, Евгеныч, — я пожал ему руку.
— Удо попробуй найти, — скрипнул он зубами. — Мне за него лишнее отверстие в черепе сделают. Кстати, это ведь он подпалил лес?
— Между нами только, — подмигнул я. — Хотел, видимо, на меня обезьян натравить.
— Вот ведь пидорас, а! — возмутился Жихарев. — А я так и подумал, что что-то нечисто, когда он за тобой увязался. Ладно, давай, пора.
Когда Жихарев скрылся в разломе, я остался один на один с остатками обезьян. Скажем так, бой походил на бой очень недолго. В скором времени макаки смекнули, что добраться до меня сквозь мельтешение шеста невозможно и начали убегать. Так что мы с ними поиграли в догонялки.
В теневые догонялки, если быть точнее.
У меня была фора, и я её использовал.
Мохнатые уродцы верещали что-то о несправедливости, а потом дохли. Верещали и дохли. Хрусть-хрусть-хрусть, — разбивать их черепа было приятней, чем лопать пузырики на упаковочной плёнке. Ненавижу, сука, обезьян. Просто ненавижу.
Тут я немножечко потерялся во времени. А хотя… какая разница? Час с небольшим у меня точно есть. Жихарев не станет паниковать почём зря и гнать на базу за подкреплением. Что-нибудь придумает. Да даже если и отправит кого-нибудь, это тоже дело небыстрое.
А ещё бы он не придумал! В конце концов ему перепал мой щит! Ай-ый! Опять жаба на удушающий взяла!
Наконец последняя макака упала на землю с перебитым хребтом и замолкла. Настала приятная, мягонькая тишина. Лишь рёв лесного пожара где-то вдалеке и завывания ветра. А ветер и впрямь поднялся нехилый, видать перепад температур породил в каньоне сквозняк. Не уверен, что понимаю, как это работает…
Как говорится, мир полон чудес, когда не знаешь физику.
Ладно.
Приступим к самому приятному! Залутаем обезьян!
Охотнику на заметку: надо бы заиметь что-то типа рюкзака или хотя бы барсетки. Ядер вокруг разлома хватило на то, чтобы мои карманы начали приятно топыриться. А впереди ведь ещё поле боя, на котором добычи гораздо больше. В идеале мне нужен вьючный одарённый, который бы собирал добро за меня, но пока что эта затея лежит в плоскости фантазий.
Я закончил здесь, нырнул в тени и побежал сквозь лес обратно.
У двухголовой макаки оказалось два ядра. Одно больше другого, прямо как… ну… не суть.
Надо было попросить у Евгеныча разгрузку! Чтобы ничего не пропало, мне пришлось снять с себя футболку, связать углы на манер котомки, и складывать добычу в неё.
И всё равно я так скажу: лута много не бывает!
Тут я заметил, что огонь начал жрать стены каньона и таким образом подбираться к сухому лесу. По всей видимости, чёрная порода была чем-то вроде угля. Н-да… Одна искра и лес полыхнёт, как синтетическая борода дедушки Мороза. Так что теперь мне и впрямь нужно спешить.
Хрен бы с ним, с Удо. Живой, не живой… плевать, если честно. Если живой, то добью прямо на месте. Так-то мой лимит широких жестов и великодушных помилований на этот месяц уже всё, исчерпан.
А вот кристалл добыть нужно. Без закрытия разлома хрен мне, а не зачёт по экзамену.
Наверняка он находится где-то в паучьем логове, так что вперёд! Опять в тени, опять сквозь лес. Будто выживала, который определяет стороны света по мху, я руководствовался паутиной. Чем её больше, тем ближе логово — это же очевидно.
В конце концов деревья вокруг меня стали походить на куколок; мотанные-перемотанные с верхушки и до самых корней. Лес закончился и передо мной возник широченный вход в пещеру; такую же чёрную, как и весь каньон.
Темнота впереди такая, что хоть глаз коли.
Я шагнул под каменный свод, переключился на астральное зрение и… охренел. Передо мной будто звёздное небо рассыпалось. Паук был не один. Пауков было много, очень много. Возможно даже больше, чем макак.
Вот правда ядрышки у них были совсем крохотные, будто пшёнка. Так… Стоп… Вот почему разлом поменял свой цвет! Кладка мамы-паучихи вылупилась в тот самый момент, когда мы заходили внутрь.
Одной загадкой меньше.
Немного жаль истреблять молодняк, конечно, но что поделать? Напитав шест, я двинулся вглубь пещеры…
Глава 21
Обожаю пауков!
Я бы очень хотел сказать, что это был не бой, а лёгкая прогулка. Просто зачистка местности. Но нет.
Вообще есть что-то в том, чтобы найти себе достойного противника и сразиться с ним. Правда есть. Вот только те Охотники, которые испытывают непреодолимую потребность раз за разом что-то доказывать себе и окружающим, долго не живут. Потому что на каждую хитрую жопу обязательно рано или поздно найдётся свой буравчик с ручкой.
В итоге выживают те, кто или такой потребности не имел, или сумел
