Живо! Живо!
Буря пришлась кстати для наступления приспешников Асмодея. Я думал, сегодня наш день, но оказалось все иначе. В этот момент из глубины пещеры послышался рев двух новых адских червей. Началось!
Я рванул внутрь пещеры. От увиденного меня охватила оторопь. Две сколопендры с погонщиками на спинах ворвались в центральных грот и сходу начали здесь все крушить.
Шиву, такие же крупные, как тот первый, у которого я отнял меч, вооруженные до зубов, резали и убивали мирных направо и налево.
Весь мой план летел к чертям. Я хотел пройтись огнем и мечом до кровавого портала, но беда явилась в наш дом.
Нематоды вылезли из своих нор полностью, а вслед за ними начали появляться орды мелких уродцев. Грот наполнился воплями, стонами. Стало трудно дышать. Чувствовалась полная безнадёга.
Я запустил пелену времени и ринулся к своей каморке, убивая на ходу бесов, вставших на моем пути. За собой я оставлял кровавую дорожку от тел поверженных мною тварей. Но их было слишком много.
Сойдись в равной схватке местный абориген и бес, выйдет в лучшем случае ничья, в худшем — требовалось двое-трое крепких мужчин, чтобы выйти победителями. Адских гончих… Я вообще не видел, чтобы местные убили хотя бы одного. Ну а Шивы достаточно было одного, чтобы размотать здесь всех. Про нематоду я вообще молчу. Она по зубам только Стивену и, может быть, мне.
Пока я находился в лимбе и спокойно раскидывал мелких тварей, я усиленно думал, что нам делать в такой ситуации.
Единственным разумным решением было бросить здесь всех и бежать к порталу, как мы и задумывали раньше, только взять еще Сану. Но дети… Приютские и сотни других детей, имеющих родителей. А еще старики и женщины. Я не мог их бросить… наверное.
Добежав до своей каморки, я с облегчением обнаружил, что с девушкой все в порядке. Она бросилась мне на шею, просила остаться, словно не понимала, что без меня битву не выиграть. Я оставил ее одну, крепко поцеловав и наказав сидеть в дальнем темном углу каморки, прятаться под шкурами и не высовывать своего слегка вздернутого носика.
Вернувшись в общий зал, я застал такую картину: один из двух погонщиков, выделявшийся на фоне всех своими внушительными размерами, а также чудовищными бусами из человеческих ушей, вдруг поднял над головой меч. Адские твари остановились и слегка попятились назад. Даже нематоды застыли каменными изваяниями.
Это был, по-видимому хороший знак. Знак переговоров.
Вскоре и с нашей стороны стало тихо. Воцарилась гнетущая тишина.
— Отдайте нам Улуг Хуртуях Тас, и великодушный император верхнего мира, мой господин Асмодей простит вас за убийства его подданных и отзовет свое войско.
Я понимал все, что он говорил, но его понимали и первобытные хакасы, ведь язык преисподней понятен для всех. Я в этом только что убедился.
Вначале лица местных выражали лишь глубокую задумчивость. Видно было, что шел мучительный процесс осмысления. Они повернулись ко мне в ожидании.
Тяжело выносить сотни выжидающих. Ублюдки! Забыли, кто здесь Воин Света? Или для вас это пустой звук? Впрочем, кого я обманывал, я и сам не придавал этому большого значения.
Под столькими взглядами секунды казались вечностью. Медленно, не привлекая к себе внимания, ко мне шел Астай. За ним потянулась неровная цепочка местных с копьями, человек семь, в их числе Пашка, успевший запасть мне в душу. Откуда-то из толпы бесов вынырнул Стивен, чиркнув напоследок шею мелкого беса, и первым встал за меня стеной, оскалив пасть и злобно рыча. Не густо.
Шиву перевел взгляд на мой двуручник. Его слоновью рожу сковала недовольная гримаса, медленно переходящая в неистовство. Он тяжело задышал и направил на меня оружие:
— Ублюдок! Это ты убил моего брата?
Хотелось ответить ему, что я не при делах, что нашел этот кусок железа, но кто мне поверит? Обстановка накалялась с каждой минутой. Я едва слышно шепнул Астаю на ухо:
— По моей команде бежим к выходу.
Ткнул ему в спину два взрывпакета. Астай безмолвно принял их и аккуратно положил в кармашек.
Местные аборигены начали медленно-медленно продвигаться к нам, направляя оружие острием вперед.
— Вот они, Астай, твои предки. Чистокровные хакасы. Запомни их такими.
Хакас смачно сплюнул на землю и поудобней обхватил свою дубину.
— О-оо, нет! Вспомни, что ты несёшь ценный груз. Пойдешь за нашими спинами.
Как назло, появилась Сана. Вся такая нежная, красивая, и какая-то с виду целомудренная. Она склонила голову, а по ее щекам покатились крупные слезы.
— Я готова. Ведите меня к Князю Тьмы.
Слоновья морда самодовольно усмехнулась. Шиву опустил оружие и уверенным шагом направился к ней, позабыв о нас.
Меня несколько смутила его уверенная походка. Я уже наблюдал с каким удовольствием Стивен оторвал один такой наглый хобот, и ничтоже сумняшеся отдал ему команду: «Фас».
Шиву заревел от боли, припал на колено, отбросил свое оружие и схватился за раненое лицо. Взмах меча — и его бестолковая голова катится под ноги. Рев сотен голосов наполнил пещеру.
— Глупая! Ты думала, я отдам тебя Асмодею?
— Я… Я…
— Прыгай мне на спину, когда я скажу! Мы уходим отсюда!
Я зажег вязь узора. Десять узлов на моей груди вспыхнули ослепительным белым светом, а два темных налились бездонной чернотой. Мне показалось, что я стал в два раза выше своих боевых товарищей.
Мое перевоплощение возымело должный эффект. Толпы адских тварей, что сперва ринулись на нас, начали останавливаться, а затем и вовсе попятились назад. Но местные аборигены плевать хотели на страх. Или же они, движимые страхом, меня посчитали меньшей угрозой, нежели адских отродий?
Пока Сана взбиралась мне на спину, я схватил самого ретивого из аборигенов, установил с ним зрительный контакт и с наслаждением запустил исповедь. Ничего особенного в его жизни не было. Кроме того, что он изнасиловал невинную девушку. Уверен, в первобытном обществе это вовсе не преступление.
Отбросив в сторону иссушенное тело бедолаги, я скомандовал бежать на выход. Не знаю, кем были те добровольцы, что вызвались нас защищать (для меня все они были на одно лицо), но действовали они грамотнее местных.
Вооруженные острыми копьями с наконечником из когтя (моя разработка), они первыми пробивали нам путь наружу. Под их копьями полегло не меньше двадцати-тридцати соплеменников. С такой яростью они били своих же. Пашка тоже махал копьем, хоть и не так умело.
Мне было жаль тех, по чьим трупам мы шли. Ведь это были обычные люди. Что подтолкнуло их пойти против Матери и Воина Света? Впрочем, об этом можно было подумать
