Я показал приятелям пару своих излюбленных приемов. Теперь они смогут защищаться и сами.
— Вы ведь в курсе, что драки в академии строжайше запрещены?
— Безусловно, — вежливо ответил второй, и Дан заметил, как он поглаживал кинжал за поясом, проводя длинными пальцами по рисунку.
— Значит, вы знаете и о наказании за подобное?
Послышались смешки.
— Не думаю, что это хорошая идея, господин ректор…
— Я вас не спрашивал, Триб! И вы, и ваш друг сегодня же лишаетесь возможности тренироваться с остальными на полигоне, объем ваших заданий удваивается, о чём я сам прослежу. А также лично напишу письмо вашему уважаемому отцу. Возможно, он сможет научить вас достойному поведению.
Дан заметил, как дрогнула рука на кинжале, как побелели губы того, кого ректор назвал Трибом.
— Кроме того, ваша семья пользуется в академии определенными льготами, которые также стоит пересмотреть.
— Господин ректор!
— Что?
Но ни Триб, ни его друг не нашлись, что ответить. Ректор, казалось, стал выше ростом и помрачнел. Сам Дан попятился. Он и раньше уважал ректора балийской академии за глубокие знания и талант рассказчика, но сейчас… сейчас он был совсем другим.
— Мы принимаем наказание, господин ректор, — встрял второй.
— Верное решение, Свэн. А теперь помогите раненным дойти до лазарета.
Триб скривился, словно его попросили искупаться в помоях.
— Мне повторить?
— Нет, господин ректор, — Свэн подскочил к лежавшему на полу ученику и осторожно приподнял его. Тибр мрачно двинулся к Дану, но тот махнул рукой, показывая, что и сам доберется.
Ректор внимательно посмотрел на Дана и кивнул.
Библиотечная дверь распахнулась, и Эна показалась на пороге.
— Что… Что случилось? Дан!
— Всё хорошо. Пойдём, мне надо посидеть.
Ректор повёл остальных в лазарет, а Дан сел на скамью и с облегчением вытянул ноги.
— Да, что случилось-то?
— Только не кричи. Я, правда, не хотел. Они напали на этого ученика, я попытался его защитить, вот и всё.
— Не всё. Думаешь, я не заметила, кто они такие.
— Эна, — Дан внимательно посмотрел на сестру, — они это, или кто-то другой, для меня всё это было не важно. Я бы всё равно вступился. Ты ведь меня знаешь.
— Знаю, — прошептала девушка, — знаю.
— Ректор пришёл вовремя.
Эна громко вздохнула.
— Как думаешь, у нас будут из-за этого проблемы?
— Не сейчас. После наказания они постараются вести себя тише, в вот потом…
Девушка согласно кивнула.
— Нужно быть внимательнее.
— Хорошо.
— Ты не должен быть один. Слышишь?
— Я всё понимаю. Переживаешь за меня?
Эна удивленно моргнула.
— Конечно! Как может быть иначе?
— Потому что я твой брат? — Дан развернулся к ней и улыбнулся.
— Да, я же потом не смогу младшим сестрам в глаза смотреть, если с тобой что-то случится.
— И только поэтому? — юноша закусил губу, чтобы не улыбнуться.
— Эй! О чем ты вообще? Смотрю, тебе уже легче, раз ты шутишь.
— Я не шучу, Эна. Мне до сих пор непривычно называть тебя так, но я, и правда, не шучу. Ты ведь и сама это знаешь, — юноша нежно провел рукой по щеке девушки, — ты очень красивая.
— Дан…
— Я знаю, что, возможно, сейчас не время. Но я хочу, чтобы ты просто знала. Ты мне очень нравишься, — теперь Дан не улыбался, он смотрел серьезно на Эну. Девушка не могла отвести взгляд. Сколько времени прошло, как они попали к госпоже Аггуль? Сколько пройдено вместе и сколько еще предстоит?
— Ты мне тоже, — прошептала она и опустила глаза. Почему-то сейчас она боялась смотреть на него.
Дан резко обнял её, не дав и мгновения подумать о чём-то ещё.
— Не знаю, чем закончится наше дело здесь, но мы сможем всё пройти вместе.
Эна кивнула, уткнувшись ему в плечо.
Она всегда знала, что с ним ей хорошо и спокойно, но сейчас появилось нечто новое — чувство защищённости и опоры. Они помогут друг другу и не бросят в беде. Может быть, именно поэтому Амрит отправил их обоих сюда? В любом случае, это самый настоящий подарок.
— Я так не был смущён, даже когда при всех ляпнул неправильный ответ, причём, ошибся, как минимум, в двух эпохах.
Эна улыбнулась, но тут же замерла, завороженная блеском глаз напротив.
— Я… Я хочу… — Дан наклонился ближе, да так, что она чувствовала его прерывистое дыхание и тут же заразилась им, стало жарко, и как будто тесно, хотя они и сидели в саду. Юноша едва коснулся своими губами её, и от этого мимолётного касания она забыла обо всём и сама прижалась к нему. Исчезло всё: горькие воспоминания о матери, непонятная ситуация с её отцом и страх грядущего. Всё это сейчас было неважно, несущественно. Лишь его губы, лишь его дыхание.
Дан медленно отстранился и, покрасневший, не мигая смотрел на неё. Этот взгляд был таким нежным, что она не выдержала и прильнула к его плечу. Такое ощущение, будто он смотрел на её душу и видел её. Было и стыдно, и радостно в одно и то же время.
Юноша обнял её, глубоко вздыхая. Время шло, а они больше ничего не сказали друг другу. Разве могут слова хоть в какой-то мере передать единение душ?
* * *
Прошло ещё две недели. Эна и Дан проводили почти всё свободное время вместе. Читали, готовились к занятиям, говорили обо всём на свете, делились мыслями и опасениями. Дан расслабился и совсем забыл о произошедшем. Но ни Свэн, ни Триб ничего не забыли.
После обеда Эна ушла к Абени, возлагая большие надежды на эту встречу. Возможно, ей удалось бы разузнать что-то ещё и отправить хоть какие-нибудь зацепки Амриту. Сам Дан решил позаниматься в библиотеке, так как основные занятия на сегодня уже закончились.
Он как раз шёл по коридору, когда услышал знакомые голоса.
— А вот и ты. Как там тебя? Дан?
Юноша оглянулся и встретился со знакомыми, предвкушающими расправу лицами.
— Мы тут хотели пригласить тебя прогуляться. Не находишь, что здесь как-то душно?
— Не нахожу, — кратко бросил Дан и пошёл дальше. Он не собирался идти на рожон, лишние проблемы ему были ни к чему.
— Чего и следовало ожидать, — с издевкой протянул Тибр, но Дан даже не повернулся. Он был готов к чему-то подобному и отвечать на такую детскую реплику даже не собирался.
— Похоже, он очередной прихвостень этой простолюдинки, — громко крикнул Свэн, так чтобы Дан услышал, — это она пригрела всякие отбросы, теперь не разберешь, где настоящий ко Арджит, а где так — нелюдь.
Дан на секунду замер и, выдохнув, пошёл дальше. Он знал, что в стенах академии ректор пристально за
