хоть одному, да вломить, тогда им точно не до раздевалки будет! – и схватился за ручку.
– Ку-уда? – пальцы Серого-младшего на его плече были как тиски. Игорь в обнимку с клюшкой улетел на руки к ребятам. Клюшку у него тут же изъяли. – И куда это ты поперся, Рогатый? – скалясь, как ненормальный, поинтересовался Серый.
– Я… Они… Это за мной! – в отчаянии выдохнул Игорь и попытался вырваться.
– Так ты решил им работу облегчить, чтоб, значит, не бегали, не искали? – поинтересовался Серый. Остальные глядели с интересом, только Степняк оставался невозмутим как статуя Будды – разве что в раскосых глазах тлел огонек легкого любопытства. – На часть их гонорара рассчитываешь, или так, чистая благотворительность?
– Вы не понимаете! – еще отчаяннее прошептал Игорь. – Они сейчас сюда… А вы ни при чем… Им только я нужен!
– Где у ж нам понять благородные порывы. Мы из лесу вышли. – глядя на Игоря очень странно, протянул Серый.
– Это он чего? – вдруг вмешался Рыжий Киц, уставившись на Игоря большими такими, совершенно «анимешными» глазищами. – Нас, что ли, прикрывать собрался?
– А когда Рыжий из леса выходил, был реально сильный мороз. – явно извиняясь, пояснил Серый. – Вот у него с тех пор мозги слегка отмороженные, доходит тяжело.
– Это у меня мозги отмороженные? Это Рогатый ваш стукнутый на всю голову! У вас же, вроде, с ним договор? Что вы его защищаете, а его папаша нас со Степняком оплачивает! Ну и куда он лезет?
– Ну может, он думает, что ты столько не стоишь, Рыжий, и решил нам так скидку сделать. – очень серьезно сообщил Серый.
Вокруг загоготали. Степняк остался невозмутим, зато Рыжий гневно вспыхнул.
– Что вы ржете как кони, услышат же! – Игоря била дрожь.
Теперь расхохотался Рыжий – лающим смехом, тряся головой и чуть повизгивая.
– Кони! Ну надо же – ко-они!
Снаружи наступила тишина… А потом ударили в дверь, и та медленно, словно нехотя распахнулась.
***
Оставшиеся снаружи пятеро… шестеро бандитов ринулись в распахнутую дверь.
– А-а! – Настя вскочила, чуть не влипнув в монитор. За дверью стояла тьма, казавшаяся еще более темной и мутной на черно-белом экране, а внутри мельтешило что-то, словно кипел черный суп. Дверь медленно, плавно закрылась, скрывая от взглядов происходящее в раздевалке… а потом быстро, как от удара распахнулась.
Четверо, только четверо бандитов вывалились наружу: капюшоны сбиты, глаза безумно выпучены, рты раскрыты в немом крике. Сталкиваясь в дверном проеме и отпихивая друг друга, они ломились в коридор. Коренастый крепыш упал, перевернулся… вскинул руку с пистолетом и принялся отчаянно палить в темноту раздевалки. Вспышка света разорвала мрак, Насте показалось, что там мелькнуло что-то… горбатое, изломанное, будто чудовище из страшных снов… а потом крепыша дернуло за ноги, поволокло… мгновение Настя еще видела его голову и пальцы, судорожно цепляющиеся за гладкий пол… и крепыш канул во тьму. Уцелевшие трое заметались по коридору, рванули назад, к хоккейному полю… и тут же промчались обратно, судя по раззявленным ртам, непрерывно голося. Скрылись из поля зрения камеры.
В конце коридора возникла мужская фигура… неспешным шагов в поле зрения камеры вошел Рудый. Остановился – его лицо теперь закрывало весь экран. Залихватски подмигнул – Настя независимо фыркнула, будто он мог услышать – коротко отсалютовал и все также неспешно двинулся по коридору следом за беглецами. Дверь, за которой пропали бандиты, снова была распахнута, там горел свет, а внутри никого не было.
***
Дверь раздевалки распахнулась… возникший в проеме Лохматый радостно ухмыльнулся… и тут же помрачнел, увидев Игоря, которого двое ребят из команды крепко держали за руки. А рядом третьего, с отнятой клюшкой.
– У Рыжего нахватались, делать нечего? Серый?
– Ну не всех же тренер на охоту берет… – невозмутимо хмыкнул в ответ Серый. – …непонятно зачем, когда тут Рогатый нас защищать собрался. С клюшкой наголо.
Насмешка в его словах была – удивленная такая, и почему-то не обидная.
Лохматый в ответ только покачал головой, окинул Игоря очередным задумчивым взглядом:
– Люди, они такие… такие вот люди. Рудый говорит, сестрица твоя тоже рвалась нас эвакуировать. Всех.
– Семейное. – глубокомысленно покивал Серый.
– Настя? А чего она тут? – растерялся Игорь.
– Тут и папаша твой…
– Спорим, скандалить приехали: обидели деточку, у-тю-тю! – Рыжий вытянул губы трубочкой.
– Мой отец не станет лезть в мои драки. – отчеканил Игорь. «Сам – не станет, а вот если его Настя притащила… Настя – тот еще паровоз, кого хошь куда хошь затащит».
– Короче, шуруй к родичам, они у Рудого в кабинете. – Лохматый тряхнул головой, обрывая возражения Игоря. – Все равно затребуют, на предмет обнюхивания… в смысле, ощупывания и квохтания. Серый, проводи. На всякий случай.
– Пошли, Рогач! Рысью, еще дел полно! – Серый дернул по коридору, гоня растерянного Игоря перед собой.
– Надо же… Рогач! Ну точно, баран бараном. – хмыкнул Лохматый и заорал. – А вы чего ррррасселись? Марш обратно на поле, до матча хвостом подать!
Полный ужаса крик донесся от… кабинета Рудого! Отец? Настя? Игорь со всех ног рванул на помощь.
***
Протяжный крик взвился где-то вдалеке и оборвался, точно срезанный. Настя прижала стиснутый кулак к губам.
– Кричат загонщики… – пробормотал отец из той же песни Высоцкого и нервно усмехнулся, вытирая мокрое от пота лицо.
Дверь в кабинет рванули – раз, другой, створка заходила ходуном… Хлипкий замок хрупнул… в проеме стоял бледный, тяжело дышащий парень в толстовке с капюшоном. Всклокоченные волосы были мокрые, будто на него опрокинули ведро воды. Капли пота катили по лицу. В руке у парня был пистолет.
Настя скрестила руки на груди, пальцы нырнули за лацкан пиджака…
– Роговы? Вы Роговы? – он взмахнул пистолетом… – Я вам все расскажу! И кто нас нанял и чего хотели и… Все-все расскажу! А вы полицию вызовете! Пожалуйста! Умоляю! Пусть они заберут меня отсюда! Я последний остался! Последний! А я все-все… и про прошлые дела…
– Знаю я кто вас нанимает. – попятился отец. – Полицию впутывать мне не резон, только хуже будет.
Парень, кажется, еще что-то хотел сказать, но тут лицо его налилось кровью, рот раскрылся, судорожно хватая воздух, пистолет грянулся об пол, а руки схватились за впившийся в горло воротник толстовки. Он взвился в воздух и исчез. Только ноги взбрыкнули под притолокой и его утянуло наверх.
– А куда это он… делся? – пробормотал отец.
– Его за капюшон утащили. – заторможено, точно во сне, ответил стоящий в полутемном коридоре Игорь. Он зачарованно смотрел вверх.
– Кто?
– Не видел.
– А куда?
– Не знаю.
– Вот и чего было торопиться? – раздраженно пробурчал возвышающийся над Игорем Серый. И
