скажу, как отвечу, ведь я попробовал уже все аргументы? Да, я добуду Обруч сегодня-завтра, но потом мне надо будет отыскать портал на Землю и пройти через него… но где его искать или как, я пока даже не думал, не до того было.
— Я в пути, — я практически не соврал. — Вы там как, где?
Они по-прежнему сидели в Заречном районе, никуда не выходили, даже гулять. Никому не звонили, и трубку Юля не брала, даже когда звонила моя мама… эх, она там как, про нее я совсем забыл, еще сын называется!
— Ничего, скоро я вернусь к вам, и все будет хорошо… — еще не договорив, я понял, что вещаю в тишину, связь оборвалась.
И тут же снаружи донесся выстрел, за ним — раскатистая очередь, вторая.
— Фагельма, что там? — спросил я, вскакивая.
Но ответил Дю-Жхе, вернувшийся, судя по всему, с охоты:
— Бриан. Около сотни. Идут к нам с юго-запада.
Вот тебе бабушка, и Юрьев день, вот и поискал Обруч в тишине и покое!
Глава 22
— Отходите внутрь! — приказал я, держа в уме, что мы можем повторить тот же трюк, снова спрятаться.
— Не выйдет, — отозвался Дю-Жхе.
И я понял, что он прав, что нас слишком мало, что заслона не оставить, и при свете дня бриан уж точно не подумают, что мы во тьме ускользнули куда-то, они обыщут все уголки, заберутся в технические колодцы, благо местами люки в перекосившихся стенах открыты и видно, как все устроено…
А снаружи уже грохотали очереди, и я мчался вниз, перепрыгивая через несколько ступенек.
Скатился по лестнице, нахлобучивая шлем на ходу, и обнаружил, что наши сгрудились у входа, залегли полукругом. Я упал между Пирой и Орз-Банга, по забралу запрыгала алая точка прицела, и пули ушли к цели, один из бриан, самый торопливый или неосторожный, свалился мордой в землю.
Но их было слишком много… действительно не меньше сотни.
Пока аборигены осторожничали, не лезли вперед, аккуратно продвигались во фланги. Атаковали нас те же самые, что ночью, или другие, я понять не мог, но это и не имело значения — какая разница?
Никакой Две Звезды не заглянет в этот глухой уголок джунглей, чтобы остановить бой.
— Что делать будем? — спросил Дю-Жхе.
— Похоже, что умирать… дело такое… — отозвался я, и понял, что да, именно этим все и закончится.
Нас меньше десятка, их больше сотни, оторваться не выйдет, спрятаться тоже. Останемся тут, очередные трупы позади колесницы громадной бессмысленной войны, и я не вернусь домой, больше не увижу Сашку, не обниму Юлю… эх, и это в одном шаге от Обруча!
Горечь и тоска навалились с такой силой, что я едва не застонал.
— Что же, не самый плохой момент для смерти, — сказал ферини.
Ну да, он записался в армию ради того, чтобы с честью пасть в бою и попасть туда, где ждут его предки… А вот меня ожидают потомки, точнее одна потомка, и за возможность увидеть ее снова я отдам все, что угодно…
Очередь прошла прямо над головой, едва не коснулась макушки шлема, и я невольно пригнулся. Не вовремя приподнявшийся Орз-Банга качнулся и захрипел, на месте рта у него открылась кровавая дыра, полная осколков зубов, игва тяжело осел вбок, тело его обмякло.
Минус один…
— Стоп! — заорал я, поскольку мысль ударила точно молния в самый центр мозга. — Продержитесь еще пять минут!
Я вскочил и рванул обратно на лестницу так стремительно, что бриан не успели отреагировать. Несколько запоздавших пуль с лязгом ударили в ступеньки, а я помчался выше, насилуя дрожащие ноги, задыхаясь от запаха собственного пота и нехватки воздуха, проклиная себя за тупость.
Мог бы догадаться сразу, не бегать туда-сюда!
Котик встретил меня на той же лестничной площадке, где мы расстались, посмотрел удивленно. А я пробежал мимо, рванул к двери, за которой побывал сегодня впервые, влетел в сферическую комнату. Брякнул отброшенный в сторону автомат, упал на пол рюкзак, кресло перед турелью мягко скрипнуло, приняв мою задницу.
Пушка же в рабочем состоянии!
Направляющие оказались холодными и шершавыми, передо мной вспыхнул и развернулся виртуальный экран. Открылась панорама уходящего вдаль леса, зеленые кудрявые кроны, чуть правее на горизонте темнеют горы, и на их фоне вспыхнула жирная алая точка.
Система прицеливания точно такая же, как и у ручного оружия.
— Фагельма! Дю-Жхе! Сейчас дам жару! — заорал я, и повернул турель влево и вниз.
Естественно меня бросило грудью вперед, и только тут я вспомнил про ремни. Щелкнули застежки, и я повис, глядя прямо вниз, туда, где между стволов перебегали бриан, крошечные смешные фигурки.
Я нажал гашетку, и орудийная башенка содрогнулась, донеслось злое тарахтение. Внизу поднялось несколько разрывов, один из аборигенов улетел в сторону, другого шарахнуло о ствол, другие залегли.
Они пока не понимали, откуда по ним стреляют, что я вижу их, как на ладони.
— Браво, центурион! — закричала Фагельма. — Задай этим уродам!
Ну я и задал.
Я не знал, сколько у меня снарядов, поэтому жал гашетку очень экономно. Высматривал группы бриан, и старался попасть между ними, чтобы взрывной волной и осколками положить как можно больше.
Но тут они уже сообразили, что происходит, и начали рассредотачиваться.
— Получите, суки! Получите! — рычал я, вращая турель туда-обратно, болтаясь в ремнях, ощущая злобную радость при виде того, как врагов становится все меньше и меньше. Башенка скрипела, но слушалась, руки и все тело болели от постоянных сотрясений.
Взрыв, и еще трое бриан остались лежать… Новый, и еще двое вышли из строя.
А потом очередное нажатие гашетки породило лишь негромкий скрежет, и там, где находилось пятнышко прицела, не случилось ничего.
— Черт! Черт! — воскликнул я.
Есть шанс, что пушку заклинило, а не снаряды кончились, но даже в этом случае у меня нет времени, чтобы разбираться в ее устройстве. Да, аборигены пока не осознали, что случилось, и некоторое время не высунутся, но все равно их осталось слишком много, в разы больше, чем нас.
— Что у тебя? — поинтересовался Дю-Жхе.
— Зарядов больше нет, — отозвался я.
Да, есть вторая пушка, но она с другой стороны, и пользы от нее сейчас никакой.
— Отходите внутрь, тут попроще будет.
Ну да, на узких лестницах и в коридорах численный перевес скажется не так сильно. Какое-то время мы продержимся, убьем еще несколько бриан, а потом Дю-Жхе отправится к своим предкам, а я… куда отправлюсь я?
Смерть всегда, даже в самые опасные моменты на этой войне казалась очень далекой, а
