не собирался упускать шанса видеть Палеса в действии. Мастер меча редко демонстрировал свои умения.
Эльвира приняла инициативу и атаковала учителя.
Миодай без особых усилий увернулся и нанёс ответный удар, который Эльвира смогла остановить перекрещенными клинками, но на ногах не устояла – Палес подсек ящерицу, вынуждая ее делать перекат назад.
Она тут же вскочила, сблизилась с врагом снова, и, как видел Диедаро, она намеренно подставилась под удар и даже выронила один из мечей.
Но тут Грач обратил внимание на освободившуюся ладонь Эльвиры: она хлопнула ею по правой, ведущей руке, тео. Едва заметный голубой всплеск легко можно было списать на игру света, но Диедаро все понял.
Миодай нанёс удар по плечу Эльвиры, и его меч вдруг выскользнул из рук.
Эльвира победно приставила свой клинок к щетинистой шее.
Вокруг Диедаро послышались удивлённые вздохи. Но они прозвучали очень тихо, ведь Миодая никто не хотел злить. Сам Палес, не понимая, что произошло, смотрел на свою ладонь.
– Это невозможно, такого ни разу не было. Рука дрогнула.
– Но ведь это произошло. Кажется, на этом поединок всё, – Эльвира, зажимая рукой ушибленное плечо, направилась в толпу.
– Всем заниматься! – грозно прогремел Миодай и вышел из тренировочного зала. Вокруг Эльвиры тут же столпились изгоняющие. Диедаро даже не пытался вклиниться в эту шумную массу.
Он и так знал, что бой этот не был честным. Эльвира победила учителя лишь благодаря каким-то выдуманным рунам. В них она, конечно, преуспела, тут сомневаться не приходилось.
И теперь праведного гнева Палеса не избежать. Он признавал только честный бой, и опытный мечник понимал, что даже очень талантливая первогодка не может победить его.
До зачёта оставалось ещё одно занятие, и теперь Эльвире придётся непросто. Мастер меча будет разбираться. Ведь его репутация под угрозой. А ведь теперь пойдут слухи...
С Эльвирой никто в пару не встал, она отказалась тренироваться. Миодай выбил ей плечо, и теперь ящерица не могла держать в левой руке оружие.
Она устроилась на скамье и сидела там до конца тренировки, сжав на поврежденном участке пальцы.
Миодай до конца пары так и не объявился, и, дождавшись пяти утра, изгоняющие разошлись по своим комнатам.
Диедаро не стал пытаться поговорить с ящерицей по дороге в общежития. Теперь вокруг дао крутились одногруппники.
Ещё бы, единственная первогодка, одолевшая Миодая! Да она же легенда! Восходящая звезда, ха!
Да и толку с ней говорить? Диедаро просил её не обострять конфликт, можно же было просто не смотреть в глаза Палесу. Всего лишь. И всех проблем, которые появятся из-за этого инцидента, получилось бы избежать!
– Что, латать тебя будем? – тео услышал, как открылась дверь в его комнату и отодрал от подушки сонную голову, уставившись на гостью. Он предполагал, что она может зайти, поэтому не запирался. Но накопленная усталость дала о себе знать, и Диедаро тут же заснул, едва коснувшись кровати. Сейчас он не знал, сколько времени, но голова гудела, обиженная, что прервали глубокую фазу сна.
– Ты когда вообще спишь, суетолог? – проворчал Грач, сдергивая с себя плед.
– Потом выспимся, время идти в подземелья! Сейчас там никого нет.
– Может, без меня? Я только смотрю на тебя, на твои мешки под глазами, и уже засыпаю. Я очень устал.
Эльвира бесшумно подошла, села на край кровати, обворожительно улыбнулась и потянула к обнажённой груди Диедаро пальцы. Вероятнее всего, очень холодные.
Грач сжался и торопливо замотал себя пледом.
– Эй!
– Ты взбодрился? Тогда пойдём, мне нужны ещё одни глаза.
– Не взбодрился. Но я знаю, что ты своими руками вытворяешь!
– Тебе понравится.
Что-то Диедаро подсказывало, что это не так, но сопротивляться Эльвире не смог, и она все-таки опустила ледяные ладони ему на грудь.
Диедаро толком ничего не успел понять, но сердце забилось очень быстро и сонливость тут же пропала. Но импульс, пробежавший по всему телу, он бы приятным не назвал.
– Что ты со мной сделала?
– Моё новое изобретение! Руны бодрости. Точнее, они не новые, а очень старые. Нашла в древней книге, которую изъяли у Лиадай. И чуть-чуть доработала формулу. Теперь еще сутки сна ни в одном глазу!
– А сколько ты не спишь уже?
– Четыре дня как. И как видишь, замечательно всё!
– Синяки под глазами говорят об обратном. Ладно, давай закончим с этим. Спать ты мне всё равно не дашь. Что с плечом?
– Я решила не беспокоить тебя, сходила в мед крыло, – гордо заявила дао.
Это воистину достижение. Тео признал рост ящерицы. И попросил её отвернуться, чтобы одеться. Эльвира пожала плечами, и ушла за стол, есть хрустяшки-вкусняшки. Она торопливо вскрыла пачку и шумно вдохнула.
– О, этот божественный запах свободы! Бесконечных пыльных дорог, подножного корма и вредных вкусностей...
– А ты, я погляжу, всё же романтик, – заметил Диедаро, подыскивая в шкафу одежду, которую было бы не жалко испортить, но не настолько убитую, ведь если повезёт, ему предстоит знакомство с родителями Эльвиры. Знаковое событие, как ни посмотри. Да, вампиры, да, очень плохие родители – но всё же те, кто принёс в этот мир великого мастера суеты.
– Я невероятно чувственный романтик, попрошу заметить! Мне разговаривать хочется, мыслями делиться. Я так соображаю лучше. А из тех, с кем можно поговорить без опаски, у меня только конь. Ну, и ты теперь.
Диедаро умиляло то, что ящерица поставила его в один ряд с конём. Однако.
Подобрав тёмный костюм, который тяжело испачкать, Грач сообщил о своей готовности.
Как Эльвира и сказала, у дверей в подвалы сейчас никого не наблюдалось. Потерев ладони, Эльвира встала напротив своих рун, и начала...
Танцевать.
Очень дурацкий и нелепый танец, напоминающий о детском саде. И в ладошки хлоп-хлоп. И ножками топ-топ.
Тут присутствовало все, что вызывало в Диедаро ностальгию с яркими всплесками стыда.
А потом она опустилась на колени и поцеловала дверь, произнося признание в любви.
– Какого лешего?
Эльвира ехидно вздернула брови и дёрнула за ручку. Дверь послушно отворилась.
– Ничего сложного, мой дорогой друг. Но ты представь напыщенных высокородных дао и тео, выплясывающих танец маленьких гусят на глазах толпы. Ух, я бы посмотрела!
– Да... – только и смог выговорить тео. Можно ли назвать сей стратегический ход гениальным?
Диедаро сопротивлялся своим мыслям, но всё же признал: такая простая защита со столь нетипичным ключом мало кому придёт в голову.
