лучший! — рыдала я в его объятиях.
Немного успокоившись, я осмелилась спросить:
— Ну как вам, нравится?
Я смотрела на маму, так как знала, что она в жизни не прикинется довольной, если ей не нравится.
— Я думаю, что мои усилия заставить тебя как можно больше читать и просматривать все эти огромные художественные альбомы вместо комиксов не пропали даром. Вот взгляни, например, на ракурс на центральной фотографии. Разве ты сможешь отрицать влияние экспрессионистов? Свет, мягкие линии, поворот головы…
Я облегченно улыбнулась. Если маман сравнивает меня с кем-то знаменитым и признанным, это лучшая оценка.
Выставка прошла «на ура». В прессе появились хорошие отзывы, даже от тех, кто обычно не льстит по пустякам. Конечно, я не питала иллюзий, что первый успех — это навсегда. Новичку всегда дают фору. И хвалебные рецензии — они всегда идут с учетом, что автор «начинающий». Кто-то не преминул отметить участие в проекте богатого папочки и использование мною дружеских связей в профессиональной среде. Это все правда, я и не отрицала. Мир, в конце концов, держится на знакомстве с нужными людьми. Где-то больше, где-то меньше, но в итоге чаще всего именно это играет решающую роль в продвижении какого-либо проекта. Но это не все. Можно получить помощь при старте, можно заручиться поддержкой при первых шагах, но дальше — дальше все равно все будет зависеть от самого человека, его идей, его перспективности. Вы можете устроить на работу своего племянника, вы можете заплатить за рекламу фильма начинающего кинорежиссера, получить подпись на выделение гранта на научный проект, но будущее вашего протеже от вас как от патрона не зависит. Если ваш племянник — бездарь, он так никогда никем и не станет, на второй фильм совершенно ординарного режиссера публика уже не повалит валом, научный проект с несостоятельной идеей «съест» все деньги и на этом закроется, так и не подарив миру гениальных изобретений.
Я все это прекрасно понимала. И знала, что работать мне теперь придется с утроенными силами. Так как то, что прощается начинающему, не простится заявившему во всеуслышание о своем профессионализме.
В тот вечер я отменила вечеринку с друзьями, и мы отметили мой праздник в семейном кругу. Кира, как всегда, была предельно мила и приветлива. Пока они с мамой крутились на кухне, мы с Андрюхой вышли на балкон. Я — закурить, он — составить компанию.
— Ты счастлива?
Вопрос прозвучал совершенно естественно для такой ситуации, но что-то в его тоне насторожило меня.
— Сегодня — особенно. — Я выпустила дым и повернулась к нему. Взгляд его мне не понравился. — Почему ты спросил? У тебя что-то не так?
— Нет, все нормально.
— Не крути мозги. Я знаю, как ты выглядишь, когда у тебя все нормально. Что случилось?
— Да ничего не случилось. Просто…
Он замолчал. Я выждала несколько минут, но он так и не продолжил фразу.
— Просто — что?
— Не знаю, как сказать. Вот я вижу, ощущаю, как ты счастлива сегодня. И немного завидую тебе. Ты делаешь то, что хочешь, и при этом добилась в этом успеха. Совместила невозможное, можно сказать.
— Ну почему невозможное?
Я говорила тихо. Я все прекрасно понимала. Я вдруг увидела во взгляде брата всю ту наносную шелуху, которой он ежедневно прикрывался. Эта шелуха навязанного успеха лежала на его плечах огромным грузом, но он не мог, не знал, как избавиться от нее.
— Все возможно, Андрюш. Просто не надо сидеть сложа руки. Надо рваться к своей мечте.
— Понимаешь, а я не знаю своей мечты.
— Как это? У каждого человека есть мечта. У ребенка, у старика, у любого.
— А у меня нет.
Он сгорбился и облокотился на перила балкона. Смотрел в темноту и морщил лоб. Мне стало безумно жаль его.
— Послушай, но ты ведь работаешь там, где всегда хотел работать, воплощаешь те идеи, которые вынашивал в голове долгое время, ты ведь получил желанную должность…
— Ты считаешь, это то, что мне нужно?
— Не знаю. А ты?
— И я не знаю, — вздохнул мой близнец. — В этом-то и загвоздка. Иногда я просыпаюсь утром и думаю: «Вот бы не ходить сегодня на работу!» И ведь не могу объяснить почему. Дел по горло, все важные и интересные. Я разбираюсь в том, что делаю, я расту. Не знаю. Не знаю, в чем дело. Но до сегодняшнего дня я ни разу не ощущал себя так, как ты ощущаешь себя сегодня. Кто бы мог подумать, да?
— Подумать что?
— Что я буду тебе завидовать.
Я кивнула. Вот уж правду говорит. В дверях показалась Кира.
— Стол накрыт! Вы идете?
Я инстинктивно загородила Андрея собою, чтобы скрыть выражение его лица от жены и дать ему время прийти в себя.
— И что вы там напридумывали? — весело защебетала я, уводя Киру с балкона. — Я и так уже пьяна, а вы меня совсем решили споить, чтобы я забыла такой триумфальный вечер напрочь?
— Нет, мы продолжим его шампанским, как и начали. — Папа уже держал наготове холодную бутылку шампанского, слегка наклонив ее. — Андрей, ты идешь?
— Уже здесь!
Как я и ожидала, от былого его выражения на лице не осталось и следа. Передо мной находился прежний уверенный в себе молодой мужчина, нежно обнимающий красавицу жену и готовый ответить на любые вопросы. Тени неизвестно откуда взявшихся сомнений исчезли. Словно это не он только что разговаривал со мной на балконе.
Они уехали на следующий день. Обратно в Москву. По телефону его голос звучал бодро и радостно. Но у меня в голове тот семейный вечер почему-то крутился еще долго. И даже не проблеск неожиданного откровения, а отдельные фразы из разговоров. Кира вдохновенно рассказывала о работе Андрюхи, мама с восторгом ее слушала. Андрей гордо поглядывал на жену, лишь изредка вставляя пояснения. Мы много смеялись, это был один из редких, по-настоящему семейных, вечеров в нашем доме. Без ссор и выяснения отношений между мной и мамой. Правда, после отъезда Андрея и жены на следующий день мы с маман все же перекинулись парой слов по их адресу. Она, как всегда, выражала восхищение. И ведь нашла кому говорить — мне! Зная мое отношение к Кире.
— Не знаю даже, как благодарить Бога за такую сноху!
— Ты думаешь, тебе надо его благодарить?
— Ты в своем репертуаре. Можешь сделать вид, что я говорю не тебе, а просто в воздух.
— Но я не воздух. Я стою рядом с тобой и недоумеваю, за что ты хочешь Бога благодарить?
— Ты не можешь не
