Красивые уордиановские ящики были расставлены на столах по всей комнате. Сквозь стеклянные крышки виднелись самые разнообразные пейзажи. Самым распространенным видом растительности был папоротник.
Было там и другое.
Что-то зашевелилось в одном из ящиков. Подойдя поближе, он увидел холодные нечеловеческие глаза.
Видимо, мошенник Акленд возомнил себя натуралистом.
Гейбриел подошел к самому большому аквариуму. Такого огромного он никогда прежде не видел. Этот аквариум был похож на маленький пруд.
С одной стороны аквариума было толстое стекло. Даже со своим зрением Гейбриел не смог увидеть того, что происходило в его глубине. Он зажег спичку и поднес к стеклу. На поверхности плавали две дохлые рыбы, но глубины аквариума оставались скрытыми от его глаз из-за густой растительности. За стеклом находились настоящие джунгли.
Письменный стол стоял возле окна. Шкаф был набит книгами. В отличие от книг в библиотеке этими явно часто пользовались. Подойдя поближе, он смог прочесть названия на корешках. Гейбриел узнал несколько трудов по естественной истории и книгу Дарвина «О происхождении видов».
Если у Акленда и имеются секреты, то они хранятся в этой комнате. И он принялся методично осматривать помещение в поисках тайника.
Не успел он приподнять край ковра, как на лестнице раздались приглушенные шаги.
Кто-то открыл дверь.
Глава 40
Венецию втолкнули внутрь через заднюю дверь особняка. Связанные за спиной руки нестерпимо ныли. Кляп во рту душил. Постепенно ею завладевал страх.
Человек, который заставил ее под дулом пистолета выйти из кареты, назвался Джоном Стилуэллом, хотя на нем до сих пор были седой парик, накладные усы и старомодное платье. Это была маскировка под лорда Акленда.
В отличие от Акленда Стилуэлл был мужчиной в самом расцвете сил, высоким и сильным. Он пригрозил кучеру пистолетом, чтобы тот остановился. Венеция заметила нож, спрятанный под пальто в специальных ножнах.
Он втолкнул Венецию в холл, та потеряла равновесие и упала.
– Прошу прощения, миссис Джонс. Я забыл, что вы не можете видеть в темноте так хорошо, как ваш верный супруг и я.
Стилуэлл включил одну из ламп, затем наклонился и помог Венеции встать.
– Думаю, кляп можно убрать, – сказал он. – В этом доме очень толстые стены. Вряд ли на улице услышат ваши крики. И все же, если вы попытаетесь кричать, я перережу вам горло. Ясно?
Венеция кивнула. Стилуэлл вытащил у нее изо рта кляп. Она начала жадно ловить ртом воздух.
– Вы теперь не один, Джонс, – громко крикнул Стилуэлл. – Я привел с собой вашу очаровательную женушку. Должен отметить, что у нее великолепный портной.
Ответом ему послужила тишина.
– Покажись, пока я не потерял терпение и не вспорол ей брюхо, как рыбе.
Его голос эхом отозвался в большом доме. Ответа не последовало.
– Вы опоздали, – сказала Венеция. – Мистер Джонс наверняка уже нашел формулу и ушел.
– Это невозможно. – Схватив Венецию за руку, Стилуэлл потащил ее по коридору. – Он не мог ее обнаружить за такое короткое время.
Венеция сделала попытку небрежно пожать плечами.
– Значит, он ушел.
– Выходи, Джонс, – крикнул Стилуэлл. – Когда все уже сказано и сделано, это всего лишь формальность. Мне нужен снимок сундука, который сделала миссис Джонс. Я сразу понял, что фотография из дома Монтроуза была ретуширована. Неужели ты считаешь, что смог так легко провести меня?
– Убейте меня, и вы потеряете свой единственный козырь. – Венеция старалась, чтобы ее голос звучал спокойно. – Мистер Джонс выследит тебя.
– Молчать, – прошипел Стилуэлл.
«Ему все равно, что его обозвали зверем», – подумала Венеция.
– Я знаю, что он здесь, – возразил Стилуэлл и потащил Венецию на лестницу. – Я видел, как он вышел из кареты и обошел вокруг дома. Я следил за ним. Знал: он понял, что я не лорд Акленд.
– Он был здесь, но уже ушел, – спокойно сказала Венеция.
– Нет. Он не уйдет до тех пор, пока не найдет то, что ему нужно. Мне понятен ход его мыслей. Он такой же, как я.
– Нет, – возразила Венеция. – Вы совсем не похожи.
– Ошибаетесь, миссис Джонс. Возможно, в данных обстоятельствах вы будете рады, что ошиблись. В конце концов, скоро я займу место вашего любовника в вашей постели, – рассмеялся он. – Надеюсь, в темноте вы не заметите разницы.
Венеция была настолько потрясена, что не смогла вымолвить ни слова. Она подумала, что он действительно сошел с ума. Когда они поднялись по лестнице, она резко остановилась.
– Что за отвратительный запах? – спросила она. – Нужно заставлять слуг почаще чистить трубы.
Стилуэлл толкнул ее вперед. Он остановился перед дверью, которую Венеция с трудом могла разглядеть в темноте.
Когда он открыл дверь, влажное зловоние сделалось сильнее.
– Добро пожаловать в мою лабораторию, миссис Джонс. Стилуэлл втолкнул ее в комнату. Свободной рукой он нащупал на стене лампу и зажег ее.
Серый свет едва осветил комнату. Дальние углы остались в тени, но Венеция поняла, что Гейбриела здесь нет.
«Возможно, он на самом деле нашел формулу и ушел», – подумала она.
– Ублюдок! – рявкнул Стилуэлл. – Поверить не могу, что он ее нашел, причем так быстро. Это последнее место, где ее стали бы искать.
Венеция смущенно осмотрелась. В центре стоял большой заросший аквариум, откуда и исходило зловоние. Но самое большое впечатление на нее произвели ящики вдоль стен.
Она думала, что страшнее ей уже быть не может, но в этот момент поняла, что ошибалась.
– Что в этих ящиках? – спросила она.
– Интересный набор маленьких хищников, – сказал Стилуэлл, подталкивая ее вперед. – Очень интересно наблюдать за созданиями, которые ничего не знают о цивилизации.
Венеция поняла, что он идет к самому большому ящику. Он стоял на железном стояке. Внутри рос папоротник. Нечеловеческие глаза смотрели на нее из-за стекла.
Стилуэлл провел ее мимо аквариума. Венеция увидела ковер из растительности и пару дохлых рыб на поверхности. Вода была такая темная, что больше она ничего не разглядела.
– Трудно поверить, миссис Джонс, но ситуация изменилась, – сказал Стилуэлл. – Мне придется на время спрятаться. Вы, разумеется, будете сопровождать меня. С вашей помощью я уговорю Джонса передать мне нормальную фотографию сундука.
– Что такого в этом сундуке? – спросила Венеция.
– Он содержит список ингредиентов для противоядия, – с отчаянием в голосе произнес он.
– О чем вы?
