ещё! Ты понимаешь это? Понимаешь?!
Сглотнула, похолодев от его слов.
Я всё понимала.
Но казалось, весь ушат возможных последствий долетел до меня только несколько секунд назад.
– Я ждала такси. Собиралась поехать к Молли… ― прошептала, не зная, как заставила себя говорить.
– Ты едешь домой.
Вздрогнула и резко повернулась к Сейджу.
Его слова откликнулись ещё большим морозом.
– Нет…
– Да, Тейлор. Я везу тебя домой.
– Сейдж, пожалуйста… я не могу…
– Мак так сильно любит тебя. Жизнь за тебя отдать готов. А ты такое выделываешь. ― говорил он, и я только теперь ощущала, как он разочарован. ― Да, вы не родные, ну и что? Какое это блядь значение имеет? Вы росли вместе. Дерьмо разгребали вместе. Радовались вместе. Он домашку тебе помогал делать. На секции возил. Нянчился с тобой. Ночами не спал, когда ты болела. А когда из дома сбегала ― землю зубами рыл. Да он и отца, и мать тебе заменил. На ноги тебя поставил, воспитал. Черт… да он тебе всего себя отдал, Тейлор. Безвозмездно. Просто взял и… отдал.
Сейдж смотрел на дорогу, а я ― на него. Не моргая. Чувствуя, как глаза начинает щипать от соленых слез.
Я безумно любила брата. Преданно. Всем сердцем.
Вот поэтому от этой правды мне и было так чертовски больно.
– Если какая―то тупая бумажка для тебя важнее чувств к Маку ― что ж, прекрасно, сбегай, прячься, сжигай за собой мосты. Но больше не возвращайся. Потому что такую Тейлор я не знаю. И знать не хочу.
Сморгнула. Затем ещё раз.
Отвернулась и зажмурилась, прижимая дрожащие пальцы к губам.
Понимая, что достигла той самой ― переломной ― точки. И что, если когда―нибудь сожгу за собой мосты, никто как раньше не возведет их для меня снова.
Никки
― Слава Богу, ― выдохнул Мак, а от сердца, кажется, отлегло у меня.
Он провел пальцами по волосам и кивнул, внимательно слушая друга.
После того, как мы уехали от Аарона, Сейдж позвонил Молли. Не знаю, как, но добился от неё правды, узнав, что Тейлор поехала в клуб. В какой ― предстояло выяснить.
Так мы разделились.
Несколько часов колесили по городу и за его пределами. Мак каждую канаву осматривал, каждый камень ― безрезультатно. Тейлор нигде не было.
Мы почти отчаялись. Страх лупил по оголенным нервам.
Тогда Сейдж обратился к Хасслеру. У него были нужные связи, и отследить телефон Тейлор оказалось плевым делом. Человек Макса обнаружил её в каком―то дешевом клубе на окраине, в котором мы никак не ожидали её найти.
Сейдж находился неподалеку, поэтому поехал за ней. А, когда написал, что нашёл её и везет домой ― Мак повернул к дому.
Это было невыносимо ― просто сидеть и ждать. Быть в неведении. И не иметь возможности хоть как―то повлиять на ситуацию. С одной стороны, я понимала его братскую тревогу, с другой ― была рада, что там, с Тейлор, именно Сейдж.
Потому как из нас из всех он был самым уравновешенным.
А если вернее ― не таким законченным психом.
– Спасибо, Техас. Да. До связи.
– Всё хорошо?
Мак отключился и, опустившись на диван, кивнул.
– Она цела.
Я забралась рядом, а затем укуталась теплом своего большого сильного мужчины и почувствовала, как прерывисто он дышит. Мы просидели так, не знаю, наверное, минут пятнадцать, пока не услышали, как к дому подъезжает машина.
Оба не сомневались ― это они.
Мак подорвался и бросился к двери, а я не торопилась, понимая, что сейчас там не нужна. Что это было что―то только для двоих.
Не важно ― болезненное или счастливое.
Но для двоих.
– Лори, ― услышала его облегченный выдох, а затем увидела потерянную маленькую девочку, и эта маленькая девочка, ничего не сказав, бросилась на шею своему брату и крепко―крепко его обняла.
– Прости меня, Майкл, ― всхлипнула она, ― я так перед тобой виновата.
– Лори…
Решив, что остальное не для моих ушей, достала кастрюлю и включила воду.
Захотела хоть чем―то занять руки и голову. К тому же, учитывая ритм последних дней, в доме абсолютно нечего было есть, кроме, кажется, позавчерашних сэндвичей.
Вспомнив об этом, достала их из холодильника и выбросила в мусорку.
– Ммм, скажи мне, что ты собираешься готовить божественный обед.
Улыбнулась и поставила кастрюлю на плиту.
– Если только ты считаешь равиоли божественными.
Сейдж расплылся в довольной улыбке, которая и без слов всё за него сказала.
Его мобильник зазвонил, и он достал его из заднего кармана.
– Да, Хасслер, ― ответил, а затем шепнул мне, ― пять секунд. Да, всё обошлось.
Я вытащила из морозилки равиоли, поймав себя на мысли, что наше «всё обошлось» ― скорее случайность, чем закономерность. И я, и Тейлор были из тех «везучих» людей, которые не желая того, вечно притягивали к себе неприятности. И в большинстве своём эти неприятности оборачивались для нас довольно серьезными проблемами.
Нам просто повезло встретить в своей жизни этих больших и сильных парней, которые готовы порвать за нас любого. Которые готовы решить все наши проблемы ― и плевать, насколько всё запутанно. Рядом с которыми мы чувствуем себя как за неприступной каменной стеной. И без которых каждый новый день уже не приносит и в половину такой же радости.
Нам повезло. Потому что сыграй судьба по―другому, и наши с Тейлор жизни могли быть совершенно иными.
Мобильник на столе завибрировал, и я отложила ложку.
Всплывшее на экране имя словно волной ледяной окатило.
«Как считаешь, это ускорит твой ответ?».
Нажала на фотографию и пробежалась глазами по тексту.
Сглотнула, понимая, что вновь не могу полноценно дышать. Что мне даже шевелиться трудно. Всё тело сковало, а затем его прошибла противная мелкая дрожь.
Ощутила руки Мака на плечах и, заблокировав дрожащими пальцами мобильный, повернулась.
– Всё в порядке? ― обеспокоенно спросил он. ― Ты вся дрожишь.
– Просто замерзла, ― прошептала, зная, что вру.
А ещё ― что навряд ли моя честность что―то изменит.
– Иди ко мне, ― Мак обнял меня, крепко прижимая к груди, а я сильнее сжала в руках телефон.
Везение ― темная лошадка. На него лучше не делать ставки.
А, сделав, готовиться потерять всё.
Никки и Мак
Если бы ещё несколько месяцев назад кто―то сказал мне, что придется выбирать между своим счастьем и счастьем любимого человека, я бы просто улыбнулась.
А разве счастье любимого человека и моё счастье ― не основная формула?
Как оказалось ― нет.
Иногда жизнь
