А нет! Оказывается, это чертовски кайфово. И ты чертовски кайфовая.
Я смущенно опустила голову, не скрывая улыбки. В голове мелькнуло, что более подходящего момента не будет. Может оно и неважно уже сейчас, но мне почему-то хотелось сказать.
- Ром, я согласна.
- Согласна? – не понял видимо Филатов. Посмотрел на меня внимательно, поправляя прядь волос. Ветер не на шутку игрался с прядями.
- Ага, быть твоей девушкой.
Вместо ответа Рома приник к моим губам. Его пальцы скользнули мне под куртку, жадно сжимая ткань кофты. А другой рукой он держал мой затылок, словно боялся, что я могу сбежать от него. Может быть, и надо было сбегать, но единственное о чем я думала, не сон ли это. Мы, в самом деле, сидим на песчаном пляже, и целуемся так, что искрит в глазах. Запах моря, прохладный ветер и лишь горячее дыхание, которое позволяет поверить в реальность происходящего. Кажется, это был самый сладкий поцелуй из всех предыдущих.
Глава 41
После прогулки мы заехали поужинать в забегаловку у дороги. Взяли две большие порции логмана, пару люля и салат. Филатов еще с собой пирог прихватил и сладкую выпечку, типа ночью у него аппетит просыпается.
В итоге в гостиницу вернулись к восьми вечера: уставшие и довольные. Распределили спальные места: меня наверх определили, а Рома решил спать на первом этаже. Сходили в душ по очереди и планировали посмотреть фильм, время-то еще детское. Правда, последний пункт меня немного смущал. Не знаю почему, мысли разные лезли. И ведь не просто так лезли.
На диван мы уселись рядышком, как иначе-то, обнялись и даже накрылись одним пледом. Сперва, в самом деле, пытались смотреть кино. Вернее я пыталась. Фил то шуточки откидывал, то вставал и бегал на кухню, то целоваться лез. Не наглел, ну по крайне мере, до конца фильма. А когда я собралась уходить к себе, он меня остановил.
– Поцелуй на ночь от плохих снов, – улыбнулся этот хитрец.
– Пять минут назад, что было? – усмехнулась я, усаживаясь рядом.
– Десять процентов, надо еще девяносто.
– Тогда целуй в щечку, разрешаю, – игриво произнесла, подставляя щеку. Однако Рома вместо этого поцеловал меня в шею, проводя языком вдоль мочки уха. Обхватил ее, медленно посасывая. В животе сладко заныло от его ласк, а по спине прошлась волна жара.
– М-м, – сорвалось с моих губ. Я устыдилась этих звуков, стало неловко. Филатов же положил руку мне на колено, скользя вверх, задевая ткань коротких шортиков.
– Кать, – прошептал Рома на ушко, прикусив мочку. Сколько было нежности в его голосе, сколько трепета. Мурашки пробежались табуном, забирая все противоречия из головы. Я однозначно не отдавала отчет своим действиям. Мне нравилось то, что происходит между нами.
А потом Рома повалил меня на подушку, нависая сверху. Одной рукой он оперся о диван, а другой рисовал узоры на моей ключице. Я выгнулась, расставляя ноги, позволяя ему оказаться как можно ближе к себе. Филатов прокладывал дорожку из поцелуев по моему телу: от шеи, к подбородку, мимолетно к губам. Наши поцелуи перерастали от легких в жаркие, ненасытные. Мы не могли насладиться друг другом.
Рома опустился ниже, начал целовать мою грудь, живот, и даже сквозь тонкую ткань майки я отчетливо чувствовала его горячие губы. И от этого пронзало, словно от разряда электрического тока.
Не знаю, откуда взялась, смелость, силы и воля, но я сама стянула с Фила футболку. Хотелось провести пальчиками по его рельефной груди, коснуться каждого сантиметра неизведанного тела. С моей майкой мы тоже расправились быстро. С одной стороны я смущалась, а с другой, чувствовала эйфорию, и жаждала большего.
Наш миг наполнился бесконечностью. От поцелуев Ромы, казалось, остаются ожоги на коже, заставляя выгибаться, просить продолжения. Он отдалился всего на секунду, прихватив что-то из кармана джинс, которые уже валялись на полу. Затем стянул с себя боксеры, окончательно смутив меня. Робея, теряясь от неопытности, я прикрыла глаза и просто позволила насладиться тем блаженством, что окутывало нас.
А потом меня пронзила острая боль. Я не сдержалась, то ли простонала, то ли взывала. Мы оба на миг замерли. И меня вновь накрыл стыд за свою открытость. Филатов ничего не сказал, но действия его стали более плавными, нежными. Напряжение потихоньку уходило, и сердце наполнилось теплотой, сладостью.
Магия близости продлилась недолго. Кажется, мой парень чувствовал гораздо больше, чем я говорила и показывала ему. Видимо понимал, что мне нужно немного времени. Однако целоваться мы не прекратились. Накрылись пледом, обнялись, и вдруг Рома произнес:
- Как ты, Кать? Сильно больно?
С минуту я молчала. Стыдно говорить о подобном парню. Стыдно даже в глаза ему посмотреть, но при этом, если он спрашивает, значит не все равно. Значит, волнуется. Поэтому нужно ответить честно. Откровенность – первый шаг к доверию.
- Уже нет, - прошептала, уткнувшись носом в его плечо.
- Буду на руках тебя носить, пока не пройдет. Обещаю!
- Я запомню, - улыбнулась, прижимаясь еще ближе. Рома наклонился и вновь прильнул к моим губам с поцелуями.
Это была наша волшебная ночь. Ночь, когда мы стали единым целым: Вселенной, где загорается тысяча звезд.
* * *
Утром Филатов носился со мной, в самом деле, как с ребенком. И завтрак в постель притащил – встал раньше, съездил в пекарню за булочками. Хотел даже помочь одеться, но тут я запротестовала. Тем более его эти желания потом свелись бы к чему-то большему, а мне казалось, что надо хотя бы денек повременить.
После завтрака мы пошли гулять, правда, не так активно, как вчера. Рома то и дело переживал, что я плохо себя чувствую, в какой-то момент даже на руки подхватил и нес минут десять до машины. В общем, порыв его нежности невозможно было не оценить. Он походил на принца из волшебной сказки. Только очень заботливого принца.
Домой мы уезжали без особо рвения. Но пообещали друг другу, что обязательно приедем еще. Может в ближайшее время. Потому что здорово расслабляет атмосфера, да и вместе быть подобно чему-то космическому.
В пути я уснула, а когда открыла глаза, мы уже заезжали в город. Рома зевал, периодически качая головой. Устал видимо. Мне стало неудобно. Он за рулем столько часов, а я тут прохлаждаюсь. Захотелось искупить свою вину, поэтому предложила приготовить ужин. Фил согласился моментально. Сразу приободрился, заулыбался.
Мы заехали в магазин, купили
