— Ты что, сабвуфер поставил? — спрашиваю я, стараясь перекричать оглушительную какофонию звуков.
— Да, ты угадал, — удовлетворенно замечает Майк, убавляя громкость.
Забравшись внутрь, я убеждаюсь, что грудная клетка вибрирует, хоть уровень громкости и стал значительно ниже.
— Что, папа неожиданно расщедрился?
— Я пообещал ему выиграть конкурс рисунков и занял второе место, — говорит Майк, подавая мне украшенный красной лентой лист бумаги.
Я узнаю рисунок. Майк трудился над ним несколько недель, а я даже не удосужился спросить зачем. Да уж, награду за внимательное отношение к друзьям мне не присудят, это точно.
— Поздравляю, дружище.
Посмотрев вперед сквозь лобовое стекло, Майк включает поворотник.
— Отвезти тебя домой? — спрашивает он.
— Слушай, а ты есть не хочешь? — неуверенно предлагаю я, рассматривая рисунок. — Может, перекусим где-нибудь?
— Ну, у меня дела вообще-то, — отвечает Майк, газуя на месте в ожидании зеленого сигнала светофора.
— Ладно, извини, я знаю, что вел себя как конченый ублюдок, — говорю я. — Но, может, ты не откажешься посидеть со мной где-нибудь? В том месте с курами, например?
Майк, продолжая следить за ситуацией на перекрестке, удивленно поднимает бровь. Я ерзаю на сиденье, вспоминая наш предыдущий поход в куриное заведение. Тогда ему пришлось буквально вытолкать меня оттуда. Но потом я вспоминаю Нину в зеленом переднике.
— Слушай, помнишь, я попросил тебя помочь с прикрытием и сказал, что я у тебя в долгу?
— Ага, — говорит Майк и трогается с места на зеленый свет. На перекрестке мы сворачиваем на улицу, ведущую к куриной забегаловке.
Я смотрю в звездное небо.
— Давай я в качестве уплаты долга покормлю тебя ужином?
Сегодня в «Ужине у Дины» не так много народа, как в прошлый раз. Майк просит найти для нас столик, а я стою, стараясь справиться с собой, но тщетно — состояние лихорадочного возбуждения в душе сменяется самой настоящей паникой. Молодой человек в костюме петуха отводит нас, как мне кажется, к тому же самому столику, где мы сидели в прошлый раз.
— Будешь смеяться, но я реально хотел еще раз поесть этой самой картошки фри с кусочками сыра и горячей подливкой по-деревенски, — говорит Майк.
— Да, звучит неплохо, — соглашаюсь я, резко останавливаясь, — я тоже ее возьму. А пока… пойду помою руки. Я быстро.
Пересекая зал, бросаю взгляд на выход. Не знаю, зачем я сюда пришел. Нужно уйти, наверное. Даже если она продолжает здесь работать, смена может быть не…
Поток мыслей неожиданно прерывается, и я замираю на месте как вкопанный.
За стойкой бара стоит она. Нина принимает заказ по телефону, а я смотрю на нее. Она, улыбаясь, что-то пишет в блокноте. Глядя на ее губы, я поражаюсь тому, какая у нее беззаботная улыбка.
— Хорошо, мам. Я записала, не нужно… что? Скажи Оуэну: раз он терпел целую тренировку, потерпит еще двадцать минут! — говорит она, смеясь. — Ладно, мне пора. Увидимся здесь.
Девушка вешает трубку, улыбаясь и качая головой.
— Нина? — зову ее я и тут же пугаюсь, понимая, что она меня не знает и удивится тому, что я назвал ее по имени. Потом мне приходит в голову еще более отчаянная мысль: что, если она помнит, как странно я вел себя в прошлый раз?
— Привет, — говорит она, явно стараясь вспомнить, где могла меня видеть.
— Простите, мы незнакомы. Я прочел ваше имя на бэйджике.
— А, понятно, — говорит Нина, касаясь приколотого к фартуку пластикового прямоугольника и рассеянно улыбаясь. — Могу ли я вам чем-нибудь помочь?
Я теряюсь. На продолжение разговора я даже не рассчитывал, не говоря уже о самой встрече. Зачем же я подошел?
— Я хотел попросить бланк резюме! — говорю я, внезапно ощутив прилив вдохновения. — В смысле, если они, конечно, у вас есть. Я ищу работу.
— Да-да, конечно! — отвечает она, засовывая руку под стойку и вынимая точно такой же бланк, который мне уже выдали, пожалуй, в двадцати других местах. Очевидно, все бизнесмены, нанимающие на временную работу школьников, пользуются одной и той же формой. Положив бланк на стойку передо мной, Нина протягивает мне ручку.
— Заполните прямо сейчас. По-моему, нам нужны мойщики посуды.
Снова не понимаю, что делать дальше. Она говорит непривычно беззаботным тоном, но со знакомой мне ноткой тепла и дружелюбия в голосе. Я постепенно расслабляюсь. Пишу в бланке все те же успевшие уже надоесть мне подробности биографии, которые описывал в других местах, сам не зная, что будет дальше. Вполне возможно, я ей вовсе не понравился, но, может, мы хотя бы станем друзьями.
— Ну вот, готово.
Передавая ей бланк, я нечаянно касаюсь ее руки, неожиданно ощутив в пальцах знакомое покалывание, как от воздействия электрического тока. Эффект не такой сильный, как при проходе через тоннель, но ощущения схожие. Нина роняет ручку, и я нагибаюсь, чтобы поднять ее.
Выпрямившись, я замечаю в ее глазах любопытство. Неужели тоже почувствовала?
— Да, спасибо, — говорю я. — Камден Пайк…
Бросив взгляд в резюме, Нина подает мне руку. Я таращусь на нее, от волнения забыв, что означает этот общепринятый жест, но потом в голове срабатывает какой-то переключатель, и я пожимаю предложенную руку — снова и в первый раз.
— Приятно познакомиться, — говорит она. — Меня зовут Нина Ларсон.
