девушку — юную и нежную, как незабудка. И влюбился в неё, как дурак, — Хаос помолчал, видимо, заново переживая те давние события.
Я тоже молчал, не перебивал. Я понимал, что ему нужно высказаться. Это что-то типа исповеди, то, что облегчает душу.
Да, Хаос и его армия причинили людям много горя. Но если удастся избежать битвы, то это будет самая важная победа! Потому что моим ребятам и горстке солдат против огромной армии Хаоса не выстоять.
— Она тоже любила меня, — уверенно сказал Хаос. — И подтвердила свою любовь, отдавшись мне. Мы планировали пожениться, но тут о наших отношениях узнал её отец, — голос Хаоса стал жёстким, и почти ставшая человеческой фигура снова вспыхнула яростным пламенем.
Я уже видел российского императора и понимал, с чем столкнулся молодой Хорс. Во всяком случае, я думал, что понимаю.
А Хаос тем временем продолжал:
— У меня был друг Лейрен, — сказал он и вздохнул. — Он жил в Китае. Он был очень сильным артефактором. Не просто сильным, а божественного уровня. И вот он получил заказ на создание запирающего артефакта. Это был сложный заказ, и я помогал ему создавать артефакт. Мы сделали два — один экспериментальный, а после того, как его испытали, создали второй — уже нормальный.
— На ком испытали первый артефакт? — спросил я, вспоминая запечатанный мир.
— Лейрен опробовал тот артефакт на себе, — спокойно ответил Хаос.
— Как это? — удивился я. — Я видел его, разговаривал с ним так же, как сейчас с тобой. И я был в запечатанном мире…
— Он запечатал часть своей души, — ответил Хаос. — Поэтому посторонние могут попасть в запечатанный мир только с его разрешения и ненадолго.
— Но запечатанный мир принадлежит китайскому императору! — произнёс я.
Хаос тяжело вздохнул.
— Значит, Лейрену не повезло, и хозяином запечатанного мира стал не он.
И я снова вспомнил всю авантюру с ключом и приставами. Получается, китайский император обвёл грозового человека вокруг пальца.
— Но ведь он сильнее китайского императора, — спросил я. — Почему он не отнял у императора свой запечатанный мир?
— Ограничения создаются нашим сердцем, — ответил Хаос.
Я не нашёл, что сказать на это и промолчал.
Мне открылось прошлое. И я не знал, что с этими знаниями делать. Тут хоть Библию цитируй: «…во многой мудрости много печали…»
— Второй артефакт был для тебя? — спросил я.
— Да, — ответил Хаос и усмехнулся: — Только довести дело до конца у отца Кати силёнок не хватило.
Я кивнул — мне это уже было знакомо.
— Ну и как ты теперь поступишь с артефактом? — спросил у меня Хаос.
Он мог бы при желании отнять Запирающий Хаос артефакт силой, но не делал этого, а предоставил мне решать своё и его будущее. «Быть или не быть, вот в чём вопрос…»
— Плохой день — это ещё не плохая жизнь, — задумчиво ответил я. — Когда перед тобой закрывается дверь, обязательно откроется окно.
— Это значит, ты не будешь объединять части артефакта? — уточнил Хаос.
— Не буду, — подтвердил я. — Во всяком случае, пока ты не вредишь людям.
— Разумно, — кивнул Хаос, согласившись с моим условием.
Словно только этого и ждала, на ступенях дворца появилась Екатерина Петровна. И сразу же вслед за ней — его величество Пётр Алексеевич Романов и его сыновья Богдан Петрович и Назар Петрович. И если Екатерина Петровна сбежала по ступеням вниз и направилась к нам, то мужчины остались наверху, готовые в любой момент нырнуть в открытые двери.
Глупые. Неужели они не понимают, что если Хаос захочет, то он легко достанет их в этом дворце и никакая защита не поможет.
Глянув на них, Хаос негромко сказал мне:
— И всё-таки я попрошу тебя об одном одолжении.
— О каком же? — поинтересовался я.
Хаос промолчал, наблюдая, как Екатерина Петровна бежит к нам.
— Ну вот и семья в сборе, — пробормотал он, когда она прибежала.
— Хорс, — выдохнула Екатерина Петровна.
Хаос молча смотрел на неё.
— Я не могла поступить иначе, — сообщила она.
Хаос продолжал молчать.
— Наш мальчик… — начала великая княгиня, но Хаос перебил её:
— Как ты могла отдать сына в чужую семью.
Женщина сразу же поникла и с болью произнесла:
— Отец сказал, что ублюдок будет жить только если он будет никем. Но я нашла для него хорошую семью! Я долго хранила всё в секрете. Но недавно дядья и двоюродные братья узнали об этом и решили стереть все следы моего позора.
— Позора… — эхом повторил Хаос и повернулся ко мне: — Я прошу тебя об одном одолжении, сын. Объедини все три части артефакта. Но так, чтобы в запечатанном мире оказались не только я и мои твари, но и мои родственнички… — и он недобро глянул в сторону императора и его сыновей.
На Екатерину Петровну Хаос даже не смотрел.
Я глянул на ключ, который мне дал Лейрен.
— Ключом не пользуйся! — предупредил меня Хаос. — Я не хочу, чтобы запечатанным миром Хаоса владел кто-то другой, а не мой сын. Объединяй так. Я дам тебе недостающую силу.
— Хорошо, — согласился я. — Но как мне поместить в запечатанный мир всех?
— Твари сами пойдут за мной, — успокоил меня Хаос. — А что касается родственников…
В небо взметнулись три языка. Российский император вместе с сыновьями не успели сбежать. Через минуту они стояли рядом с Екатериной Петровной.
Хаос глянул на них и отвернулся.
— Открой сознание, — сказал он мне.
Моё сознание давно уже было открыто. Поэтому я сразу же почувствовал, как в меня потекла сила. И не просто сила, а чистейший божественный дар.
Когда моя культивация достигла ступени Бог, Хаос сказал:
— Передай Лейрену от меня спасибо. За то, что он помогал тебе. И за ключ, конечно же! — В следующий момент Хаос протянул руку и забрал с моей ладони золотой треугольник. — А теперь объединяй части!
Я сел в позу для медитации, закрыл глаза, потом толкнул ци. Сначала прогнал ци по меридианам, потом направил её в печь дан, после — в духовные кольца.
Моё сознание было открыто. На ступени Бог оно, казалось, вмещало в себя весь мир.
Три фигурки животных поднялись с моей ладони и зависли передо мной. Я направил ци в эти фигурки, и они начали вращаться. Сначала медленно. Потом всё быстрее и быстрее.
Они разогрелись и начали светить, как сверхновая звезда, постепенно втягивая в себя Хаоса, его тварей, российского императора, его сыновей и дочь.
Когда вращение артефакта прекратилось, мне на ладонь опустилась золотистая жемчужина.
Больше не было тварей, нам никто не угрожал. Больше не надо было драться. Не надо было стоять насмерть, защищая простых людей.
Ко мне подскочил давешний стрелец и бухнулся в ноги:
— Ваше величество…
— Что? — не понял я.
— Вы единственный прямой наследник… — начал стрелец.
— Э, нет! — замахал я руками. — Мне еще надо многое сделать, многому
