всё и представлял. Просто хотелось понять, что думают о мафии в городе. Аристократы, в том числе. А как известно, дети — рупоры мнения своих родителей. То есть, послушав одноклассников, я, по сути, выяснил отношение глав дворянских родов.
— Завтра боулинг, — заявила вдруг Аня, когда тема мафии постепенно иссякла, и беседа переключилась на другие материи. — Мне едва удалось заманить племянника маркиза Мейнгардта, так что ты просто обязан быть, Коля. Для тебя старалась.
— Прямо едва затащила? — скептически ухмыльнулся я. — Уверен, ты преувеличиваешь свои усилия. Если б меня пригласила такая девушка, я согласился бы, не раздумывая.
— Спасибо, конечно, вот только, во-первых, Никита очень стеснительный парень, и, кажется, моё приглашение его, скорее, напугало, а, во-вторых, тебя затащить на боулинг ещё труднее оказалось. Так что не надо плести про то, как ты сразу побежал бы, куда угодно, пригласи я тебя!
— Ладно, поймала. Значит, он точно будет?
— Слушай, наша компания тебе прямо вообще не интересна?! — взорвалась Аня. — Если так, то скажи! Думаю, заставлять и выкручивать руки тебе никто не станет!
— Ладно-ладно! Сдаюсь! Согласен, переборщил. Конечно, я пойду. Племянник Мейнгардта — просто дополнительный стимул. Важный, но не единственный.
— Хочется верить, что так и есть! — недоверчиво буркнула княжна. — Вот только почему-то я уверена, что, если б он передумал, ты бы тоже отмазался.
— Ни в коем случае, — заверил я. — Но надеюсь, он всё-таки придёт.
— Кто бы сомневался! — закатила Аня глаза. — В этом весь ты, Коля! Даже в развлечении пытаешься найти какое-нибудь полезное дело. Нет, я не осуждаю. Просто… иногда мне тебя жаль. Серьёзно.
— Не надо, — сказал я. — Всё отлично. Это как раз то, чем мне нравится заниматься.
К счастью, в этот момент прозвенел звонок, и дискуссию пришлось закончить.
Глава 55
Ближе к пяти мне сообщили, что прибыл курьер от князя Неклюдова. Выглянув в окно, я увидел чёрный броневик в сопровождении трёх внедорожников, стоявший перед замком. Никаких опознавательных знаков ни на одной машине не было. Вооружённые охранники в защитных комбезах тоже выглядели максимально безлико.
— Скажите, я сейчас спущусь, — кивнул я секретарше. — И предупредите Марту.
Через три минуты я уже был во дворе в сопровождении Падших. Охрана замка позаботилась о том, чтобы бойцы Неклюдова вернулись в машины на то время, что я буду находиться возле них, но мало ли. Никому здесь нельзя доверять. Кроме, пожалуй, амазонок, для которых честь превыше всего. Спасибо воспитанию Лилового клана. Даже немного жаль, что от него остались только осколки. И часть из них мне предстоит уничтожить.
Я осмотрел ящики с золотом, которые находились в броневике. На первый взгляд, это действительно был драгоценный металл. Даже проба государственной палаты стояла — с гербом императорского рода. В принципе, оснований сомневаться, что Неклюдов прислал именно золото, не было. Так что я подписал накладную и принял ящики, велев слугам, что поздоровее, отнесли их в кабинет, где находился сейф, достаточно большой, чтобы вместить жалкие десять кило жёлтого металла. Если Неклюдов меня как-то надул, ему же хуже.
Когда курьер убрался, я зашёл к секретарше.
— Алевтина Никитична, пригласите, пожалуйста, ко мне сегодня ювелира. И пусть прихватит набор для определения качества золота. Часам к шести, если сможет. Ну, или уже после ужина.
Сюрпризы мне не нужны. Я должен быть уверен, что имею дело именно с золотом. От этого слишком многое зависит, чтобы рисковать, принимая что-либо на веру. Тем более, это вообще не в моих привычках.
— Ваша Милость, вы не выпили питательный отвар, — укоризненно заметила, сделав себе пометку в блокноте, секретарша. — А скоро приём пищи. Нужно заботиться о здоровье смолоду. Это залог…
— Алевтина Никитична, я ведь вам уже объяснял, что не нуждаюсь ни в каких отварах! Хотя они, безусловно, обладают целительными свойствами. Но мне всего шестнадцать, и я не думаю, что уже пора стелить соломку на старость.
Липская, как обычно во время таких разговоров, выслушала меня со снисходительным выражением лица, вздохнула, но сдаться даже не подумала:
— Боюсь, Ваша Милость, я вынуждена настаивать. У меня была возможность понаблюдать за тем, как мужчины, лишённые женской заботы, губили своё здоровье год за годом. Если бы не я, мой последний работодатель не протянул бы и до пятидесяти. У вас нет матери, нет жены, даже нет приличной прислуги, как я понимаю. Да-да, не возражайте! Будь это не так, мне не приходилось бы выкраивать время в своём плотном рабочем графике и делать вам отвары. Но принимать их совершенно необходимо. Пусть вам кажется, что молодость — это навсегда, но поверьте старой женщине: ничего подобного! Поэтому ещё раз убедительно прошу вас выпить отвар, ради которого я пожертвовала десятью минутами своего обеденного перерыва.
— Вы просто демон! — воскликнул я, изо всех сил пытаясь сдержать улыбку. — Даже мёртвого заставите делать то, что вам нужно!
— К сожалению, это далеко от истины, — серьёзно отозвалась Липская. — Так вы выпьете отвар, или я зря старалась?
— А что мне мешает ответить, что да, а самому вылить ваше зелье в раковину? — хитро прищурился я.
Секретарша внимательно посмотрела мне в глаза.
— Полагаю, честь дворянина, ценящего своё слово, господин барон.
— Чёрт! Вы просто несносны! Я проклинаю день, в который вы переступили порог моего замка!
— Мне очень жаль, — равнодушно ответила Липская и уткнулась в разложенные на столе бумаги.
Подобная перепалка у нас происходила каждый день, поскольку секретарша решила, что в её прямые обязанности входит заботиться о моём здоровье, и убедить её, что мне, в отличие от её прежних работодателей, это пока совершенно не требуется, не удавалось. Я каждый раз натыкался на глухую стену искренней уверенности в собственной правоте.
Пришлось идти пить остывший отвар. Не то, чтобы он был особенно мерзким, но и вкусняшкой это зелье из каких-то зерновых хлопьев назвать было трудно.
Почему я держал обещание? Потому что обманывать тех, кто хорошо к тебе относится, плохо. Говорят, в аду для таких людей есть отдельное место с кипящими котлами. Не то, чтобы я прямо верил в воздаяние за грехи — а у меня их накопилось вагон и тележка — но лучше спокойная совесть, чем
