моя слуга за этим следила строго, ибо сама нас и обслуживала. Как подозревали многие — была влюблена в статного брюнета-лейтенанта. Правду же знать им было необязательно…
— С того, что вы, молодые, вечно стремитесь доказать окружающим свою удаль, — ответил Приходько. — Лезете, куда не просят, геройствуете там, где нужно просто отступить, считаете что мир вертится вокруг вас и вы никогда не умрёте… Потому и мрут тут люди — что маги, что бездарные, и благородные, и простолюдины вроде меня.
— Ты, спешу напомнить, ненаследственный дворянин со всеми вытекающими отсюда правами и обязанностями, — хмыкнул я. — Так что не прибедняйся. Ни один простолюдин, знающий что ты маг, уже никогда в тебе не увидит ровню.
— Да хоть бы и так, — пожал он плечами. — Но в одном я с вами согласен — по весне станет очень жарко. Сейчас, зимой, никто не пойдёт вглубь лесов к Разлому, но стоит потеплеть и сойти снегам, как где-нибудь к маю начнется заварушка, от которой чертям в аду станет тошно. Помяните моё слово — все там сдохнем.
На это мы все втроем лишь синхронно вздохнули и закатили глаза. Готовность сдохнуть Приходько и его фатализм уже стала его визитной карточкой. Я за все века своей жизни ни разу не встречал человека, который был бы настолько заражен убежденностью в скорой смерти. И при этом почти полвека землю топтал!
— Слышал, скоро для пехоты начнут новую амуницию ввозить, — поделился Засулский. — Не то убожество, что они носят на себе сейчас, а полноценные доспехи с пусть примитивным, но зачарованием на укрепление доспеха и так далее. Да и артиллерию нам усилят тремя новыми ГП-3 — новейшие гаубицы, их выпуск лишь недавно наладили…
Откуда-то сбоку до меня донеслась слабенькая эманация магии. Настолько слабая, что сидящие со мной за одним столом люди не ощутили её, да и сам бы я наверное не обратил на неё внимания — если бы не заметил боковым зрением, как Алтынай одним движением метнула куда-то свой поднос и напружинилась, готовясь к прыжку.
Воздух и Молнии тут же сплелись в защитный барьер, в который ударила тоненькая, почти незаметная глазу игла. Мой барьер сперва остановил необычный заряд, а затем, в тот же миг, уничтожил ударом молнии — Воздух и Молнии не лучшие чары для защиты, и мой барьер скорее уничтожал угрозу, чем отражал. Активная атакующая защита, так сказать…
Девушка метнулась вперед в длинном, достойном лесной рыси прыжке и успела цапнуть пытающуюся сбежать женщину лет за сорок. К счастью, опасаясь навредить своей подчиненной, я не использовал атакующих чар, ограничившись лишь защитой. Инстинкты у меня они такие, своеобразные — сперва прибей, затем спроси.
В таверне не воцарился хаос. Здесь в основном собирались местные маги-охотники, чародеи на службе у Кондратьевых из числа бывших вояк, да младшие офицеры полка — народ был шуганый и к опасности привычный. Даже забавно было поглядеть, как десятки различных защитных заклинаний разом окутали присутствующих, что уже выдергивали оружие.
Две женщины, сцепившись, покатились по полу. Несколько секунд казалось, что они бьются на равных, но затем озверевшая Алтынай оказалась сверху и придавила коленом горло своей оппонентке. Обе руки её противницы оказались зажаты второй ногой девушки, одна из рук вцепилась той в волосы, второй же она безжалостно трижды впечатала бедолаге в живот.
— Не дёргайся, дрянь! — разъяренно зашипела моя прислужница. — Не то все патлы повыдергриваю!
Признаться честно, я на миг залюбовался изящно изогнутой девушкой. Была в ней грация и плавность дикой лесной кошки, не отнимешь… Но не время любоваться. Я снял чары и, приблизившись, присел на корточки перед схваченной женщиной. Первая оценка оказалась слегка неверной — лет пятьдесят, а не сорок, морщинки в уголках глаз и губ вкупе с прядями седых волос в довольно густой ещё гриве русых волос плюс аура Подмастерья… Кто же ты такая, интересно?
— Кто ты? — решил я прояснить этот момент. — Кем послана и чего хотела?
Глядя на плотно сжатые губы и упрямый взгляд, я понял — просто так она не расколется. Что ж, будем действовать жестче…
Когда я поднес к её лицу палец с зажженным на его кончике огоньком к плечу пленницы, я уловил, как вокруг меня собралось кольцо из присутствующих магов.
— Это Марфа-травница, лейтенант, — обратился ко мне угрюмый здоровяк в ранге Адепта. Один из местных, вышедших в отставку и оставшихся в Кондратьевке. — Отпустил бы ты её…
— С чего бы? — вскинул я брови, глядя на него. — Ты, собственно, вообще кто такой, что бы мне указывать? Эта тварь на меня напала, и я в своём праве.
— Это девка здешняя на неё напала, — возразил он мне. — И ты чего-то колдовать начал без причины. За что, кстати, штраф полагается… Ну да то не моя забота. А Марфу-то отпустите, по хорошему прошу. Могу ведь и по плохому…
Я огляделся и чертыхнулся про себя. Ученики и немногочисленные Адепты из местных угрюмой кучей подошли к нам и мрачно смотрели, явно разделяя позицию здоровяка. Не то, что бы я кого-то из них боялся, но не устраивать же тут побоище? Иглу, пожалуй, успел засечь лишь я, ибо именно моя магия её уничтожила, да что-то почуявшая Алтынай. И как теперь доказать, что мы правы?
— А ты, Микула, смотрю умнее с годами-то не стал, а? — неожиданно заговорил Приходько. — Всё лезешь, куда не просят… А ну отошли от парня, стадо скотоложцев! — внезапно рыкнул он. — И угрозы свои трубочкой сверни да в задницу свою лохматую засунь! Или мне напомнить тебе, что бывает, если задеваешь кого из Стражей?
К моему удивлению, слова нашего старлея не прошли даром. Многие из стоящих за спиной Микулы явно заколебались, взглянув на старлея — Влада Приходько в Кондратьевке знали, пожалуй, все от мала до велика. Самый долго служащий в рядах Стражи ветеран — это тебе не в лужу пернуть.
— А ты попробуй, старый ты пень! — воинственно задрал украшенный густой бородой подбородок здоровяк. — Я тебе кости-то самому все посчитаю! Ваш бесноватый Марфу почем зря обидел, а я молчать, по твоему, должен? В наших краях…
— Я получше твоего знаю, что и как принято в наших краях, дурень, — оборвал его Приходько вставая. — Ну вызови его на дуэль, покажи, чего стоишь. Ты только
