1
Как чувствовал Агап, что дома его ждет сюрприз. В дверь звонить не стал. Воспользовался своим ключом. Вошел в квартиру. И точно, из спальни доносятся знакомые стоны. Пашут Веронику. И вспашка, судя по всему, интенсивная и глубокая... Быть кому-то сегодня без плуга!
Агап опрометчиво ворвался в спальню. Надо было голову чуть пригнуть, чтобы рога об дверной косяк не обломать. Не пригнулся. И ничего не обломал. Рога-то фигуральные. Но такие ветвистые...
Вероника сидела верхом на пахаре. Руками как крыльями машет, тело извивается в такт движениям... Какая страсть! С Агапом она такого никогда не вытворяла. Потому что никогда его не любила. Терпение у нее было, а любви – нет.
Она увидела его, соскочила с прибора, лихорадочно схватила простыню, конвульсивно закрылась ею.
– Игорь!!!.. Ты не так все понял!!!..
Иных слов Агап и не ожидал.
– Как это не понял?! – издевательски усмехнулся он. – Это твой родной брат, да? С родным братом можно трахаться сколько угодно, да, ты это хотела сказать?..
– Нет, это не брат.
– И не сестра, – все с той же издевкой в голосе подсказал Агап.
– Не сестра, – кивнула Вероника.
– Я ее бабушка! – подсказал пахарь.
Агап в изумлении посмотрел на него. Лежит себе под простыней как ни в чем не бывало. Молодой, с большими залысинами мужик лет тридцати, может, чуть старше. Мощный. Лицо словно из камня вытесано – резкие, грубые черты лица. Глаза пронзительно-голубые... Да он и сам, поди, голубым стать хочет!
– Не, ну ты и козел! – вскипел Агап. – Мою телку жучит. И еще прикалывается!
– За козла и ответить можно, – сверкнул взглядом мужик.
И цвет глаз вдруг изменился – с голубого на черный.
– Ну подымайся! – движением пальцев поманил его к себе Агап. – Спрашивать с меня будешь, урод!
– И подымусь...
Он медленно опустил ноги на пол, но резко оторвал задницу от кровати и стремительно подскочил к Агапу. И ткнул под подбородок никелированный ствол какой-то импортной «пушки».
– Скажи своим «быкам», чтобы очистили хату! – злобно прошипел он.
Агап уже понял, что нарвался на крутого. Такие не шутят. Такие стреляют...
– Кеша, Копчик! – прохрипел он.
Телохранители отступили, направились к выходу. Но крутыш хотел проконтролировать, убрались они или нет. Больно надавил «стволом» на лимфоузел под нижней челюстью и вывел Агапа из спальни в холл. И убрал пистолет лишь тогда, когда за охранниками закрылась дверь. Но пусть не радуется. Кеша и Копчик разберутся с ним, когда он будет уходить. Если до этого Агапу не представится возможность достать его с правой или с левой.
– Ты кто такой? – потирая скулу, спросил Агап.
– Братва меня Китом зовет.
– Братва?! Не знаю такого.
– А кого ты ваще здесь на Москве знаешь? – ухмыльнулся Кит.
– Много кого знаю.
– Давай без понтов, а? Знаю я, кто ты такой. Барыга ты.
– Ты базар фильтруй, да! – вскинулся Агап.
– Да ты не кипишуй, не надо. Это ты в своем Мухосранске типа в авторитете. А здесь ты кабак держишь. И за «крышу» Бурмистру отстегиваешь.
Как ни крути, а Кит был прав. К московским авторитетам Агап не мог причислить себя при всем своем желании. Он даже московской братве отстегивал. Как барыга. Бурмистр по старой дружбе брал с него пятнадцать процентов. Но факт оставался фактом – в глазах братвы он был всего лишь бизнесменом, дойной коровой. И сколько пальцы веером ни бросай, для знающих людей расклад не изменится. А Кит как раз и был таким вот знающим человеком.
– А у меня бригада своя здесь, в Москве. Меня на Востоке все знают... Короче, базар не о том. Базар о том, что не надо права качать, мужик. Не любит тебя Ника. Ника!!!
Из спальни в холл робко вышла Вероника. Уже оделась. Но волосы еще растрепаны.
