Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
– Давай, Эллен, присоединяйся к освобождению! – крикнула мне Луиза.
– Спасибо, не обращайте на меня внимания, мне норм, – отнекивалась я. Я не раздеваюсь на людях. И не на людях тоже, я не из тех беззаботных простодушных, которые гуляют по дому нагишом и проветривают свое хозяйство. Я британка, у меня подавлена телесность, и мне нормально, и вообще это не ваше дело. К тому же, я опасалась, что, если я сейчас скину с себя всю одежду, кто-нибудь из этих баб умыкнет мое белье (черный бюстгальтер и подходящие черные трусы, не из одного комплекта, но тем не менее если не приглядываться, то можно принять за комплект).
Когда это хоррор-шоу закончилось и все сиськи были убраны с глаз долой, Луиза подошла ко мне и заключила меня в свои потные объятия.
– Спасибо, Эллен, что пришла, – с чувством произнесла Луиза, – у меня для тебя есть подарок.
Я сжалась. Давно известно, что подарки от Луизы все равно, что дары от данайцев, так что я внутренне была готова отказаться от всего, что она вздумает мне, так сказать, дарить. Она протянула мне тоненький буклет, на лице у нее светилась улыбка блаженства.
– Это экземпляр моей книги. В ней все стихи, что сегодня были прочитаны, и другие тоже. Я сделала там дарственную надпись, именную, и дату поставила, и подпись.
– О, Луиза, спасибо! – неплохо для подарка от Луизы, могло быть и хуже, как-то на мой день рождения она подарила мне список, в котором перечислила, как мне провести «детокс» моей жизни. – Очень тебе признательна!
Луиза смотрела на меня выжидательно. Вероятно, моя благодарность не была достаточно полной. Я попыталась снова.
– Я… эээ… ценю твой дар. Поставлю на самое видное место на книжной полке!
Луиза прокашлялась и продолжала значительно на меня смотреть.
– У меня никогда не было книги с автографом автора, да еще собственноручно подаренной. Я… эээ… обязательно прочту все стихи!
– С тебя двадцать евро, Эллен, – наконец сказала она.
– Что, прости?
– За книгу. Двадцать евро, пожалуйста.
– Но ты же сказала, что это подарок.
Луиза глубоко вздохнула и усмехнулась, глядя на меня с жалостью.
– Так и есть, Эллен. Мои слова – это дар всем женщинам. Слова – это дар, а книга стоит двадцать евро. Ты же не думаешь, Эллен, что я раздаю свои книги просто так? Мне же надо на что-то жить. И мне надо отбить все затраты, чтобы я и дальше могла нести свою благую весть миру. Художники не могут щедрой рукой раздавать свои произведения, это обесценивает их значение.
Много, ох как много мыслей пронеслось у меня в тот момент в голове. Живет бесплатно в доме, который куплен на мои деньги, дарит распечатанную на ксероксе брошюрку из шестнадцати страничек, прошитую суровой ниткой и цыганской иглой, а потом требует за это двадцать евро, даже не сомневаясь, что я ей заплачу за то, что мне нахер не всралось. Но тут другие женщины окружили меня плотным кольцом и мне стало страшно, что если я не выложу двадцатку, то они меня посадят на эти гадкие грязные мешки и будут допрашивать о моих чувствах и об источнике моей ярости (Что там допрашивать, источник моей ярости – Луиза, кому не понятно?), так что, прикинув, что отстегнуть двадцатку выйдет дешевле, чем провести еще хотя бы пару секунд в обществе этих мохнатых ледей, я согласилась и вынула деньги из кошелька.
В бижу шато меня уже ждал Саймон с налитым до краев бокалом вина, посмотрев на мое лицо, он только участливо спросил: «Неужели все так плохо?»
Я молча кивнула.
– Сиги есть? – слабым голосом спросила я. Саймон неуверенно замялся – мы оба бросали курить, но в моменты душевного беспокойства опять принимались за старое. Просто удивительно, что такие душевные потрясения совпадают по времени и месту со встречами с его сестрой.
– Может быть, я и купил пачку Gauloises, когда ходил в деревню сегодня днем, – признался он. – Но это ты виновата, ты бросила меня одного со всеми детьми, а еще мне предстоит провести с детьми остаток недели, когда ты отчалишь в свой офис на работу, а я опять останусь один на один с этими монстрами. Не удивительно, что я уже стрессую и хочу курить!
– Я тебе что-нибудь осуждающего сказала? Дай сигу! Мне нужно свою душу омыть вином и окурить никотином. Лучше я буду вонять Gauloises, чем – тут я понюхала свою водолазку – пачулями и еще какой-то херней. «Все эти дети» – это твои племянники и племянницы, а уж за своими детками тебе сам бог велел смотреть. Твоя мама тебе поможет, не переживай. Она мне раз шесть повторила, каким «уставшим» выглядит ее сын, и на меня бочку катит, что это я тебя так «утомила», потому что работаю целый день.
По звукам, которые издал Саймон, нельзя было понять, что он имел в виду, но сигареты мне он отдал, мы спрятались на летней террасе, и я поведала ему, что видели мои глаза и слышали мои уши сегодняшним вечером, от подробностей его стало мутить.
– Ептыть! Она там совсем рехнулась?
Я заверила его, что Луиза бесповоротно поехала кукухой, потому что на прощание она крикнула мне вслед, что на завтра у нее запланирован семинар по мастурбации, и она думает, что мне это поможет, так как, на ее взгляд, йони у меня закупорилась. Я вежливо отказалась, да и у других женщин, включая Джипси, были другие планы на это время.
– Слава тебе яйца! – воскликнул Саймон. – Мне даже представить себе противно, что моя жена с моей сестрой терлись о земную ось.
А еще говорят, что романтиков больше нет.
Суббота, 18 февраля
Ура! Ура! Ура! Сегодня помощница приехала! Она француженка, звать Джульетта, что странно и немного разочаровывает, я ожидала увидеть какую-нибудь Мари-Клэр, которая habite en La Rochelle, как в школьном учебнике по французскому языку. Но она не habite en La Rochelle, она у нас habite en Limoges. Про Лимож я ничего не знаю, кроме лиможского фарфора, а вот про Ла Рошель знаю много чего из школьного учебника.
Джульетта очень тихая и не выходит из своей комнаты все то время, что находится здесь, несколько часов, и все же. У меня начинается паника, что же мне с ней делать? В инструкции от агентства говорится, что помощница может делать «легкую работу по дому». Что считается «легкой» работой? Пыль протирать? Пылесосить – это легкая работа? Пылесос у меня тяжелый. Может, придется купить новый, облегченный пылесос? И потом, как быть с вином? Если мы с мужем налили себе по бокалу, надо ли ей предлагать? В смысле, что она ведь француженка, они там это вино хлещут вместо воды, и, наверное, она дома хлопья для завтрака вином заливала (а может и не хлопья, скорее всего, у нее на завтрак были круассаны и шоколатины), но я бы не хотела ее обидеть. И можно ли вообще пить при помощнице? Я НЕ ЗНАЮ! И как мне дать ей знать, что нужно сделать по дому, просто оставлять ей список «легкой работы» или же это будет грубостью? Или пусть она сама решает, что надо сделать?
Она также не очень старается помочь мне в изучении французского языка, я как-то спросила ее а не voudrais ли она allezing вечером à la discothèque, на что она аж вся перекосилась и попросила меня говорить с ней по-английски, потому что ей хотелось бы подтянуть свой язык, пока она у нас. Поскольку говорит она по-английски вполне себе бегло, я так думаю, что это мой diabolique французский акцент ее расстроил. Или она испугалась, что я захочу allez à la discothéque с ней вместе.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
