Я огляделась. Драссы продолжали свой призрачный хоровод, откуда-то прибывала охрана. Я узнала тех четырех командиров, которым гле Дуаз скормил Сирену.
Мгла рассеивалась, проявляя детали. Высокие окна напротив. Стена слева, к которой наручниками прикована Тили. У стены справа дергался, пытаясь освободиться от железных цепей, Гастон!
А как же «завтра»? Или планы ускорились по нашей милости?
Таанар тут же вскочил, бросился ко мне, но гле Дуаз поднял вверх какую-то бумагу.
— Ваше письмо, ли, — произнес, эффектно развернувшись.
— Мое? — удивилась я, он протянул конверт и я опознала: — Да, я отправляла его домой.
— Вернулось. По причине отсутствия комтурии.
— Не понимаю.
— Я тоже. Объяснитесь, ли. У нас всего семнадцать комтурий. Комтурии Эладда не существует.
— Как?
— Вот и мне интересно, как вы умудрились запудрить всем мозги! Чары? Амулеты? Артефакты?
— Эмили… — Таанар так смотрел — захотелось провалиться сквозь землю. Будто я предала, будто… Хотела повернуться к нему, но почему-то не смогла пошевелиться:
— Я ничего не знаю!
— Ты обманула меня? — переспросил Властелин тоном, от которого стало совсем страшно.
— Нет!
— Специально подобралась, очаровала, — добавил Сетарх то, что не произнес его сын. Приблизился к нему, протягивая конверт.
Таанар несколько мгновений рассматривал бумагу таким взглядом, что мое сердце рассыпалось тысячами маленьких, горячих угольков.
— Это… козни! — попыталась я оправдаться. Как же мои воспоминания?
— Посмотрите на карту, — вскинул руку Сетарх, и перед нами прямо со стеной проявилась карта… та самая, из библиотеки!
— Эмили, к чему этот фарс, — со смесью горечи и гнева отозвался Таанар. — У меня будто пелена с глаз упала, я все не мог понять, что смущает, когда рассматриваю Аншерию. А теперь…
— Ты… мы… — женаты ли? Я не знала. Кричать, будто он что-то мне обещал или должен — было глупо. Лишь сердце заныло, угольки не разгорались в костер.
Подняла голову. Я выясню, что тут творится, кто меня подставил! Совершенно некстати вспомнилась Тили с ее картой. Которая сейчас глядела на нас во все свои огромные глаза.
— Отдай мне ее кольцо, — велел Сетарх, протянув руку к сыну.
— Нет. Мы с Эмили теперь женаты. И я сам решу…
— Что-о?! — взревел грозный бог, затмевая свет. — Ты посмел ослушаться меня, опередить, невзирая на мой приказ?!
— Поздно, отец. Теперь это мои…
Отец, размахнувшись, впечатал божественную пятерню прямо в скулу Таанара, который, похоже, как и я не мог шевелиться.
После двинул пальцем, и рука Властелина поднялась сама собой. Бывший визирь содрал кольцо — мое кольцо! Таанар напрягся, пытаясь освободиться от захвата — но, в отличие от Гаса, держали его не цепи, а более мощные силы.
— А теперь продолжим. Узрите, что бывает с теми, кто смеет перечить богу Разрушения.
Ну да, все будут разрушены. Вот гад, и ведь знает, как ударить в самое больное и уязвимое!
Он приблизился к Тили, и я обнаружила, что корсет ее платья разрезан сверху. А в его руках откуда-то появился небольшой изогнутый кинжал.
Забавляясь, Сетарх провел кончиком по шее девушки прямо возле ошейника, под ругательства выдирающегося Гаса. Затем рванул резко ткань, срывая платье, оголяя девичью грудь.
Тили дернулась, губы зашевелились словно в молитве. Визирь скользнул ладонями по ее груди, сдавил.
— Ты ведь понимаешь, что мне нужно? До появления гле Бисс и ее биссова письма я полагал, что наконец-то нашел ту, кого искал. Но теперь уже сомневаюсь. Непослушная глупышка, не то божество выбрала для поклонения. Поверь, лучше бы тебе не быть обычной адепткой своенравной богини.
Я нахмурилась, не понимая, о чем он. А главное — не представляя, что делать. Пошевелиться по-прежнему не могла, как и Таанар, усиленно пытавшийся освободиться от незримых пут.
Усмехнувшись, Сетарх вонзил свой страшный взгляд прямо в мои глаза и со всего маху всунул палец в кольцо.
Приступ удушья скрутил шею, захлестнуло желание рухнуть на колени и исполнять все его прихоти… унижение от него казалось самым желанным в мире — не знаю, как я удержалась на ногах с гордо поднятой головой.
— Так вот для чего ошейники, — прохрипела. — Подчиняешь тех, кто не может сопротивляться…
— Я не подчиняю их, ошейники просто вскрывают черную, развратную сторону.
— А ты не думал, что этим разрушаешь их личность?
Ну да, кому я это говорю.
— А если нет черной стороны?
— Таких не существует, — презрительно фыркнул грозный бог.
— Не потому ли не смог подчинить Люсьи?
— Просчитался, — пожал плечами Сетарх, продолжая смотреть на меня и… давить. — Сначала хотел выгнать восвояси, мы сотни раз видели ее в городе, она никак не могла быть… никем. А после подумал, вдруг ошибся? Это условие… Но было поздно.
— Ошейник нужно надевать добровольно? — догадалась я.
Сетарх все давил, внутри все росло сопротивление. Ему меня не покорить, не поставить на колени, ведь я…
Изнутри вырвалась волна, ослепив окружающих. Волосы рассыпались по плечам, животу, доставая почти до колен — и почему-то неожиданно светлея.
Тили вскрикнула, глядя на меня совершенно обезумевшим взглядом. Сетарх отступил. Стиснул губы, не то в улыбке, не то в гримасе. Ошейник, засветившись, взорвался, разлетелся на множество мелких осколков, наконец-то освобождая мою шею. Только сейчас, наверное, я поняла, насколько тяжело в нем дышалось!
Таанар вдруг тоже вспыхнул, взмахнул руками, будто освобождаясь от чего-то. Шагнул вперед — не отрывая от меня потрясенного взгляда.
— Ну здравствуй, Миловат, — криво усмехнулся Сетарх.
Вокруг засияла, засветилась моя руна, стягиваясь ко мне. Грозный бог Разрушения с перекошенным лицом пытался удержать неуловимо сочащуюся сквозь пальцы силу, но я ощущала, как она прибывает, наполняет меня.
— Так вот кого ты искал, — пробормотал Таанар. И вдруг опустился на колени, сверкая моим знаком на предплечье. В его глазах смешалось столько всего — даже мне сложно было охватить каждую эмоцию.
Как по команде, все остальные тоже преклонили колени, взирая на меня восторженными взглядами — кроме прикованных Тили с Гасом и самого Сетарха.
Мысли прибывали, наполняя ответами — о ложных воспоминаниях, которые появлялись по мере необходимости, о моей предыдущей жизни, о том, как в последний момент внесла условие в заклятие. О… Таанаре?
Я перевела взгляд на… мужа?!
