— А с чего ты взяла, что я искал? Просто кликнул. Раз, два… Чтобы при встрече не обознаться. Подружку твою не узнать вон, а ты не меняешься.
— А ты стал лучше. И это не комплимент. Это констатация факта.
— Жалеешь?
Я не поняла намека, и тогда его рука отыскала прореху между ремнем и майкой — до меня сразу дошло, о чем он говорит…
— Ага, жалею… Что он не пристрелил тебя тогда. А мог… Хотя… Чего к тебе ревновать-то было…
Теперь не понял Димка.
— У меня парня действительно не было тогда. У меня был… мужчина… Дим, убери руки. И спасибо за танец.
Я демонстративно заправила майку обратно под ремень и вернулась к столу, где сразу достала телефон и уставилась в экран. Мишка прислал новую фотку. Они с Эйлин стоят на камнях, которые называют еще домами фейри.
— Последний айфон?
Я перевернула телефон экраном вниз.
— А какое это имеет значение?
— Никакого, — Димка отвернулся и попытался вклиниться в чужой разговор.
Я начала искать взглядом Аллу. И нашла. С Шиловым. Твою ж мать! Схватила телефон, отправила ребенку «спасибо» и переслала фотку мужу. Тут же пришел вопрос: «Вы там наговорились?» Почти.
Я встала. Резко, и чуть не поддала свою тарелку. Димка удержал скатерть — следил за мной, выходит. Да плевать! Мне сейчас надо…
— Кузьмина, ты чего?
Ничего, я просто скинула руку Шилова со спинки стула Аллы, чтобы протиснуться между ними и сказать:
— Ал, пойдем. Я что-то устала сегодня, — сочиняла я на автомате. — А мне еще до дома час добираться.
Алла подняла на меня глаза — осоловевшие. Что она пила, водку?
— Ну так езжай домой. Я сама доберусь.
— Куда ты сама доберешься?
Она не ответила, так как встрял Шилов — козел:
— Кузьмина, ты что, не поняла? Тебе русским языком сказали — вали домой.
Я развернулась и пошла к выходу. Бодрым шагом, но спускалась по лестнице уже тихо. Я не имею права обижаться на пьяную. Я должна вернуться и запихнуть ее в машину.
— Да, что?! — заорала я в телефон, отчего-то уверенная, что это нетерпеливый муж меня подгоняет.
Пауза. Потом тихий голос. Незнакомый.
— Яна, извините…
На «вы»? Кто это?
— Это Стас, муж Аллы. Я пытаюсь ей дозвониться, но она не отвечает. Вы все еще вместе?
— Вместе, — Блин, вокруг тишина. Сейчас попросит передать телефон Алле. — Только я покурить вышла, — Опередила я возможную просьбу.
— Вы еще там долго будете?
— Не знаю… А что?
— Ничего. Просто… Да нет, ничего. Отдыхайте. Извините, что позвонил.
— Да не проблема.
Еще какая проблема! Я сжала телефон. Черт! Какого хрена я наврала двум мужчинам? Любимому — ради дуры, бухающей с козлиной-одноклассником, и другому козлу… Пусть инфантильному козлу, но пока мужу, который отпустил жену со мной.
— Дать сигарету?
Я резко обернулась и уткнулась в Димку.
— Я не курю.
— А я слышал, что покурить вышла…
— Дай пройти.
И я пошла назад. Еще быстрее, чем до того на улицу. В зале хохот. И громче всех ржет моя дура — аж спасательный круг вокруг талии трясется. Но он ее сейчас не спасет.
— Стас не может до тебя дозвониться, — выдала я без прелюдии.
Кстати, Шилов при моем приближении сразу убрал руку. Уже с ее плеча, а не стула.
— Я в курсе, — ответила Алла медленно. — Я не хочу с ним говорить.
— Я тоже не хочу с ним говорить, но он мне звонит!
— Не отвечай.
— Слушай, Алла. Тебя отпустили со мной. Под мою ответственность.
— Кузьмина, ты бредишь? — усмехнулся Шилов нагло.
Мне аж съездить ему по роже захотелось. Один волос вырос в козлиную бородку, а на затылке я заметила плешину.
— Алла, пошли домой. Хочешь, я отвезу тебя на дачу?
— Яна, я никуда не хочу. Иди домой. Тебя там ждут. Меня — нет.
Сколько она выпила?
— Тебя ждут на даче!
— Меня там ждут завтра. Вот завтра я туда и поеду.
— Алла…
Но дальше мне сказать не дали. Шилов вскочил со стула, и я от неожиданности отступила на шаг.
— Кузьмина, тебя проводить до машины?
— Я сам ее провожу.
Я обернулась к Диме и вырвала руку, за которую тот попытался меня схватить. Хотя «взять», наверное, все-таки… Теперь путь до двери показался мне вдвое короче. Глаза были на мокром месте — тушь не помогла сдержать слез. Я стучала низенькими каблуками, точно била в барабан — сигнал тревоги.
— Что ты за мной идешь? — обернулась я на лестнице, вдохнув полной грудью ночную прохладу.
— Я не за тобой иду, а домой. По-трезвому сама видишь, как там…
Он трезвый? Может, и трезвый — понятия не имею, сколько Димка выпил. Я за ним не следила.
— Доброй ночи, — бросила я кратко и зашагала к внедорожнику, стараясь не размахивать рукой, в которой все еще держала айфон.
— Классная тачка…
Да он когда-нибудь отстанет?!
— Дима, что тебе надо?
Он пожал плечами.
— Ничего. Просто сделал комплимент.
— Машине?
— Тебе. Вернее, твоему мужу, раз смог купить тебе такой танк.
— Я купила его сама.
Димка хмыкнул. Нагло.
— Где живешь? Все там же? — спросила я его, и он кивнул. — Тогда могу подбросить…
Зачем я предложила? Меня просто колотило из-за Аллы. Я даже машину не открывала, все держала руку на ручке и не сгибала пальцев.
— Слушай, Дим. Может, мы ее заберем?
— Кого? А… — он расхохотался в голос. — Ты про Зуеву? Силой ее в машину решила запихнуть и муженьку отвезти? Комиссар полиции нравов ты наш!
— Чего ты ржешь? Она же в хлам пьяная. Это низко.
— Я ее напоил? Она сама набралась. Шилов потом уже подсел. И я тебе про него еще в школе говорил.
— Я не могу уйти.
— Позвони ее мужу. Пусть приезжает…
Один звонок и крест на дружбе. Зато спасенная семья. Но семья ли это?
— Ну…
Я раскачивала руку с телефоном, точно маятник. Что выбрать? Дима ждал. Смотрел мне в глаза. Я — сквозь него. Позвонить Березову? Спросить? Но о чем?
— Садись в машину, — бросила я Диме, наконец рванув дверь на себя.
