А потом раздался ужасный скрежет, словно нас бросал сильный вихрь, за этим последовал ослепительный белый свет, властный голос Романа.
Я ощутила, как руки Декса отпустили меня, мои руки упали по бокам. С толчком и воплем я вернулась в реальность.
Меня словно бросили в кирпичную стену. Я открыла глаза и оказалась в почти темной комнате. Выгоревшее кольцо окружало кровать, разломанную пополам.
Я была на коленях, как и Декс рядом со мной. Роман стоял между нами, одна ладонь лежала на моей голове, другая — на голове Декса.
— Твоя душа — твоя, — сказал Роман, голос стал тише от усталости.
Я упала на пол и дала нежной тьме унести меня прочь.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Я медленно открыла глаза в мягком освещении, ощущая, как ужасно болит голова. Я смотрела на тусклый желтый потолок, стараясь не тревожить голову. Пахло травами.
Был цвет. Был запах. Я была жива. И вернулась на место.
Я услышала тихое сопение рядом, медленно повернула голову, вжав ее в подушку. Моя ладонь лежала на узкой кровати рядом со мной, другую держало что-то внизу.
Я приподняла голову и плечи, чтобы увидеть, что меня держит, закряхтев от боли в висках и во лбу.
На горе подушек на полу лежал Декс. Он был на боку, спал, держа меня за руку.
Я выдавила улыбку и опустила голову на подушку, было сложно долго удерживать ее на весу. Я невольно застонала от неудобства и боли. Декс пошевелился рядом со мной, сжал мою руку. Он сел и посмотрел на меня, его волосы растрепанно торчали.
— Малыш? — тихо спросил он.
— Привет, — прохрипела я.
Он кашлянул и сел прямее, обхватил мою ладонь руками.
— Твои глаза нормальные, — он пристально разглядывал меня. — Как ты?
— Честно? Хуже еще не было.
— Роман сказал, что ты будешь чувствовать себя так, словно переехал поезд.
— Как-то так и есть.
— Он сказал, что это пройдет через пару дней. Я говорил, что тебе нужно в больницу, но он сказал, что раны быстро пройдут. Что они не привязаны к этому миру.
— О, это радует, — сказала я. Я повернула голову в другую сторону и осмотрелась. Мы были в комнате, что напоминала теплицу, превратившуюся в кабинет. Растения были всюду, среди них виднелся низкий стол и стеллаж с книгами.
— Где все? — спросила я, слыша только тишину в доме.
— Ада и Роман отправились в город за едой. Берд, похоже, пошел прогуляться снаружи.
— Они в порядке? — я вспомнила, как увидела сломанную кровать, выжженное кольцо от огня, страх в глазах Ады, когда она смотрела на меня, парящую над кроватью среди молний.
— Берд в порядке. Роман выглядит ужасно, но жив. Думаю, Ада немного шокирована, но она будет в порядке. Она — амазонка, как ты. Это семейное.
При упоминании семьи я нахмурилась. Я вспоминала слова и картинки Пиппы в Тонкой вуали.
— Что такое? — спросил он и склонился ближе. Он нежно погладил мой подбородок большим пальцем.
— Я попала в место… — начала я, не зная, как закончить. — В место под названием Тонкая вуаль. Черный солнечный свет. Пиппа была там. Я говорила с ней…
Он кивнул, глядя мне в глаза.
— Ты знаешь, что она — твоя бабушка.
— Да, — выдохнула я. — Ты знал…
— Догадался, — сказал он. — Но я не хотел быть тем, кто тебе это скажет.
— Мама… мама сказала, что она сумасшедшая, и заперла ее. Они с моим папой практически убили ее.
Он убрал волосы с моего лба. Мою кожу покалывало от его прикосновения, бабочки вспыхнули в сердце.
— Мне очень-очень жаль, Перри. Я сделаю все, чтобы этого не произошло с тобой.
— Уже сделал, — призналась я. — Без тебя я бы не вернулась.
— Роман почти забрал тебя. Он был близко. Но, думаю, он слишком боялся совершать те же ошибки, что с мальчиком. Который умер. Он не мог освободить тебя сам. Я должен был что-то сделать.
Я сглотнула, потрясенная его жертвой. Я ощущала себя такой маленькой.
— Похоже, теперь мне придется спасти тебе жизнь, — сказала я. — Чтобы мы были квиты.
— Перри, — тихо сказал он, его пальцы скользили по моей щеке, — тебе не нужно спасать мою жизнь. Ты дала мне жизнь. Я не жил нормально до дня, когда встретил тебя.
А потом он тепло улыбнулся. От всего сердца.
— Простите, что мешаю, — прервал момент голос Берда. — Я услышал голоса и хотел проверить, в порядке ли она.
Декс не двигался, но посмотрел на Берда на пороге и ухмыльнулся.
— Как же ты не вовремя.
Честно говоря, я была благодарна Берду. Я не была готова слушать такое от Декса. Я все еще злилась на него за то, что он сделал, сердце сжималось от воспоминаний. Я могла простить Декса, но это не значило, что я могла забыть.
— Все хорошо, Берд — сказала я, подвинув голову, чтобы видеть его и его лицо дедушки. — Он просто рассказывал, что произошло.
Декс убрал руку от моего лица и сел на подушки. Но все еще держал меня за руку.
— Ты уже выглядишь лучше, — сказал Берд, оглядывая меня и одобрительно кивая.
— Черные глаза и молнии изо рта еще никого не украшали.
Он рассмеялся.
— И юмор вернулся. Мисс Перри, теперь я могу говорить с тобой, и я рад тебя видеть. Как ты?
— Кошмарно, — сказала я, но улыбнулась. Я была рада его видеть в нормальных обстоятельствах.
— Твое тело быстро восстановится, — сказал он. — Завтра сможешь отправиться домой.
Домой? Я об этом не думала. Куда мне вернуться?
— Не переживай, — сказал Берд, уловив мое напряжение. — Ада звонила твоим родителям. Они знают, что ты в безопасности.
Мне было все равно. Я посмотрела на Декса. Он смотрел в ответ с решимостью. Я почти слышала его мысли, что он не позволит ничему произойти со мной. И вдруг я испугалась. Декс только что вытащил меня из другого измерения, но у него не было силы против моих родителей.
* * *
Мы покинули дом рано следующим утром, когда солнце поднялось над коричневыми холмами, покрытыми травой. Роман был уставшим и мрачным, когда провожал нас. Он все еще был холодным и отдаленным, но я уловила облегчение, словно помощь мне позволила ему простить себя за мальчика.
Я все еще ощущала себя потрепанной, в синяках, но ран не было, а после такого нужного горячего душа я ощущала себя как новенькая. Было приятно вернуться в машину Декса, сидеть сзади с Адой без веревок и скотча.
Мы высадили Берда у автобусной остановки в Лапвай. Я настаивала, что нужно довезти его до аэропорта в Бойсе. За то, что он для меня сделал, я бы отвезла его в Рэд Фокс. Но он сказал, что нам нужно домой, пока не стало хуже, и мне пришлось согласиться.
