Джиан бросил на советника взгляд из-под полуприкрытых веками глаз, и расправил плечи.
- Она родит ребенка-Хранителя.
Хариар усмехнулся.
- О, кто Вы теперь - посвященный в тайны Чарл? Думайте, что Вы обладаете их даром пророчества?
Джиан откинул назад голову в львиной позе.
- Конечно, нет! Я обладаю кое-чем намного лучшим, ютал.
- И что же это, сын моей сестры?
- Высокомерие Хранителя!
Искренний хохот Хариара эхом прокатился через залы.
Дженис поднялась с кровати и подошла к широкому окну.
Перед ней открывался один из прекраснейших видов. Морская лагуна, окруженная тропическими растениями и папоротниками.
Мягкий бриз, пропитанный ароматом пряности кринанг, ерошил ее волосы. Джиан. Он был этим миром. Таинственный и великолепый на первый взгляд. Опасный и непредсказуемый - стоит лишь узнать получше.
Она была в ярости на него!
Он покинул ее, пока она спала, и девушка была рада этому. Прошедшей ночью он опустошил ее. Снова и снова. Он доводил ее до вершин так много раз, что она сбилась со счета. И все это время, он оставался непреклонно безмолвным.
Вместо этого, он позволил своему телу говорить за него.
Недвусмысленно, он показал ей другую сторону своей сущности. Господин и завоеватель.
Он обманул ее, кем он был на самом деле.
Он ввел ее в заблуждение в самом худшем, что могло быть! Не смотря на то, что разгадка была на поверхности…
Например, как он спасал их в зарослях вальда - неизменная выносливость мужчины, его экстраординарные способности, его отказ сдаваться даже перед лицом непреодолимых трудностей. Все эти признаки указывали на искючительную личность.
На мужчину, который был Королем всех Хранителей.
Ее мысли вернулись к их первой встрече, в камере на Ганакари, когда он "согласился" с ее условиями. Она вспомнила, что он сказал ей тогда, что внешность может быть обманчива. Как же он был прав!
Тогда, она не поняла того, что он имел в виду. Она тешила себя надеждой, воображая, что полностью контролирует ситуацию и закованного в цепи пленника. Сейчас она поняла, что к чему. Кто когда-нибудь смог бы управлять Хранителем?
В одном он был прав вчера - она не имела никакого права предлогать такую сделку ему.
Но безнадежная ситуация призвала к отчаянным мерам. А она действительно была настолько безысходной.
Он знал это. Они оба были в таком отчаянном положении. При воспоминании о его дыхании, дразнившим ее ухо, девушка почувствовала слабость, чему она не могла найти объяснения. Он был настолько страстным, неистовым, когда поддерживал ее сзади, готовый взять ее. Готовый схватить свою ничего не подозревающую жертву.
Ей вспомнился его жаркий, эмоциональный шепот. Горячие, чувственные фразы, в то время она верила, что это были слова страсти. Как же она ошибалась.
Сейчас, понимая язык Хранителей, она воскресила в памяти несколько таинственных выражений, которые он произнес…
Ei mahana ne Tuan, - Я отказываюсь от всех других… jhan vri ре Tuan, - Для меня нет никого другого…
Дженис закусила губу, когда слезы хлынули из ее глаз. Почему он так поступил? Он сказал ей, что Хранители могут почувствовать свою вторую половину. Если это было так - а судя по тому, что она узнала о Хранителях, у нее не было никакой причины сомневаться в этом - почему же он не позволил ей сделать свой собственный выбор?
Почему же он не подождал?
Ей снова вспомнился его мурлыкающий голос. Ее волосы, крепко намотанные на его мощную руку и его бархатные губы у ее горла.
- Я прошу тебя, подожди… попроси меня остановиться…
Она попросила его, чтобы он не останавливался. И он сделал так, как она потребовала от него.
Но она не знала!
А если бы ты знала, сказал ее внутренний голос, имело бы это значение? Она была доведена до отчаяния, желала только одного - спастись от Карпона и была готова пойти на все, действительно на все, чтобы достигнуть этого.
Это было сложное, запутанное недоразумение. И это, как и все в ее жизни, было сосредоточенно на власти.
Возможно, у Джиана с самого начала не было никакого выбора. Возможно, после того, как он понял, кем она является для него, он был обязан сделать то, что он сделал. Но потом? Все те дни они путешествовали вместе - он мог бы сказать ей.
Только тогда, он был хищником. Его целью было заманить ее в ловушку.
Ее ноздри расширились. Этому не бывать. Он должен сию же минуту освободить ее.
По ее щеке скатилась слеза. Девушка решительно ее стерла.
Что касается ее, между ними должно быть все законченно.
Если в будущем она начнет тосковать по пряности кринанг и до боли хотеть зарыться рукой в гладкие, темно-золотые волосы с необыкновенными черными прядями, то ей нужно будет только вспомнить, какую цену заплатит тот, кто прикоснется к источнику власти.
Укрепившись в своем решении, она терпеливо стала ждать его возвращения.
Глава 14. Несмотря на мрачное настроение, Дженис с изумлением рассматривала извилистый ствол искривленного дерева, которое росло сквозь отверстие в полу и через крышу вверх. Была уже середина утра, а она все еще ждала, когда придет Джиан.
Тихие, счастливые трели звенели в покрытых листвой ветвях. Внутри комнаты.
Раньше, она никогда не видела, чтобы дерево росло в помещении, однако пришла к выводу, что ей пришелся по душе подобный эффект. Это было довольно мирное дополнение, которое передавало приятное ощущение комнате.
Тут же в комнате находился выложенный камнями водоем, который непрерывно освежался маленьким фонтаном, тонкой струйкой вытекающим в стоялую воды. Умиротворяющий булькающий звук фонтана отчасти успокоил ее расшатанные нервы и она смогла расслабиться в душистой воде.
Кто-то положил в бассейн распустившиеся цветы. Белые экзотические цветы имели бледно-розовую серединку и были по-настоящему прекрасны. Дженис взяла один в ладони и вдохнула его аромат. Страстное благоухание дразнило ее, пробуждая образы теплых тропических ночей и еще более разгоряченной страсти. Искрящиеся зелено-золотые глаза, расширенные от сверкающего в них голода. Это воспоминание вызвало в ней трепет.
Глубокий, мурлыкающий голос вывел ее из задумчивости.
- Некоторые полагают, что цветы тасмина являются сексуальным возбудителем. - Джиан стоял в дверном проеме, пристально наблюдая за ней.
Дженис отвела от него взгляд и покраснела, вспоминив те вещи, какие Хранитель проделывал с ней ночью. Своими губами, языком и зубами. Он покрывал ее поцелуями с головы до ног и обратно.
