Мне снилась Лемпицка. Она сидела перед компьютером в огромном здании санкт-петербургского аэропорта, совершенно пустого. Оставалось непонятным: то ли она ждет своего рейса, то ли здесь место ее работы. Меня она не замечала вовсе, словно вокруг никого нет. Левой рукой она сжимала американский мячик против стресса, а правой «вышивала» в компьютерной программе для рисования изумительной красоты скатерти, шторы и наволочки для подушек. Стоило ей закончить одну вещь, как она стирала ее клавишей «delete» и бралась за новую. Через каждую ее «вышивку» проходит одна и та же тема – звезды созвездия Рака.
Может быть, Лемпицка таким образом пытается обратить мое внимание на АлекСандра(-у) Клозевиц и дать понять, что это он(-а) виновен(-на) во всем, как она и утверждала при жизни?
75
Уже довольно давно я получил с помощью компьютера перечень всех предметов, которые упоминались в ходе следствия и судебного процесса по делу «Лемпицка & Со». В нем зафиксирован каждый corpus delicti и все, что могло бы им быть. Позавчера я просмотрел этот список и выделил из него четыре вещи:
– веер мадемуазель Сандры Клозевиц;
– золотую табакерку в форме яйца, принадлежавшую Дистели;
– фиолетовый платок из банковского сейфа Лемпицкой;
– прозрачную тубу с надписью «Partagas», которая на миг мелькнула у меня перед глазами в выдвижном ящике в «храме» «Symptom House».
По моей оценке, в первую очередь следовало заняться золотым яйцом. Итак, это то самое яйцо, которое (в соответствии с устным заявлением Лемпицкой) пропало из квартиры Дистели при попытке ограбления. Но оставим пока в стороне ограбление. Получается, что Дистели что-то нюхал. А что он нюхал? Только ли табак? А может быть, что-то другое, потяжелее? Кокаин?
Я тут же попросил устроить мне встречу с Феликсом, нашим человеком в оперном театре, который следит за оборотом наркотиков в этой сфере.
– Дистели у тебя что-нибудь покупал?
– Да.
– Кокаин?
Феликс расхохотался:
– Да нет! Он покупал только «травку», да и то довольно редко. Судя по всему, у него не было тяги к наркотикам. Видно, его не брало. Это он делал скорее для «понта». Ну, чтобы говорили: Дистели тоже «потягивает».
– Значит, он был вполне безобиден в этом смысле?
– Так, легкие нарушения то там, то здесь. Но ничего, имеющего отношение к нашей программе.
– Ты уверен, что у него не было, помимо тебя, еще одного, настоящего, дилера? Такого, который действовал у тебя за спиной?
– Не думаю. Я бы заметил… Стоп… А в чем он держал табак? В кисете или в металлической коробке?
– В яйце из металла.
– Серебряная табакерка?
– Нет. Она была из золота.
– Вот это да! Не могу поверить!
– Почему?
– Кокаин вступает в химическую реакцию с серебром и портится. Поэтому его держат в чем-нибудь из золота, на которое он не реагирует.
– Значит, вполне возможно, что он тебя ловко провел, и всех нас водил за нос, время от времени покупая у тебя «травку», а на самом деле снабжаясь у другого, настоящего дилера «тяжелым» товаром, то есть кокаином… Так что, дорогой Феликс, тебе есть кем заняться в опере… Мне, к сожалению, некем, мой уже покойник.
76
Как я уже записывал где-то в этом дневнике, несколько дней назад я побывал в банке «Plusquam city» и осмотрел сейф покойной Лемпицкой. Там я обнаружил фиолетовый платок… Зачем бы кому-то арендовать сейф в отделе повышенной безопасности самого солидного в городе банка и хранить там платок? Этот платок останется лежать в сейфовой ячейке до тех пор, пока мадемуазель София Андросович, сестра покойной Лемпицкой, будет за нее платить. Затем сейф вскроют в присутствии свидетелей, официально зафиксируют содержимое и передадут его наследникам, если суд установит, что таковые имеются и что, следовательно, фиолетовый платок принадлежит им… Об этом платке следовало бы подумать и внести его в список предметов, которые могли бы быть corpus delicti.
77
Мне вдруг пришло в голову, что, может быть, Эрланген пострадал незаслуженно, что он не превышал меры необходимой самозащиты, когда стрелял в Лемпицку. Что, если Лемпицка действительно намеревалась убить и Эрлангена? Что, если она действительно прицелилась в него и спустила курок, не зная, что в револьвере пусто, ведь она могла и не считать пуль, выпущенных в леди Хехт. В таком случае она действительно не могла знать, что ее «магнум» остался без единого патрона. Этого мог не знать и он.
Следовательно, утверждение Эрлангена о том, что они с Лемпицкой стреляли друг в друга одновременно, правда. И значит, он стал жертвой еще одной судебной ошибки… Но и в таком случае имеется по крайней мере два «возможно».
78
Я решил позвонить мадемуазель Сандре Клозевиц. Поднял трубку и сказал:
– В прошлый раз, мадемуазель Сандра, вы упомянули о какой-то тайне, связанной с пальцами. Я напомню: ваша левая рука была тогда в перчатке с семью пальцами, то есть в целом у вас как бы было двенадцать пальцев. Вы не можете не согласиться, что это крайне странно. Это обстоятельство не дает мне покоя, и я хотел бы попросить вас буквально в нескольких словах все объяснить.
– Хорошо, я проясню для вас это обстоятельство, хотя Алекса считает, что это могло бы быть для нас опасно. Я, со своей стороны, придерживаюсь того мнения, что если я кому-нибудь расскажу о тайне пальцев, это нас может защитить…
– Может, посмертно! – иронически прокомментировал Алекса, и я понял, что он следит за нашим разговором.
