– Для детей.
Чарлз бросил на нее сердитый взгляд:
– Подозреваю, что если я откажусь от ужина с твоим бывшим мужем, дети сочтут меня мерзавцем. В любом случае я останусь в проигрыше.
– Ошибаешься, – с улыбкой возразила Максин, стараясь сгладить ситуацию. – Если ты не будешь упрямиться, Блейк устроит нам замечательный вечер. Он непременно привлечет к его организации детей, и они постараются сделать нам обоим приятное. В их глазах ты от этого только выиграешь.
– Может быть, мне следует пригласить на предсвадебный ужин свою бывшую жену? – раздраженно промолвил Чарлз.
– Неплохая мысль, – сказала Максин.
Чарлз распорядился принести счет. Они так и не попробовали десерт. У Чарлза не было настроения продолжать ужин. Максин вдруг охватило безразличие, ей расхотелось что-то доказывать этому ревнивцу.
Чарлз проводил ее до дому, но не стал подниматься в квартиру, сказав, что они увидятся завтра. Поймав такси, он уехал. Их отношения явно испортились, но Максин надеялась уладить все недоразумения до свадьбы.
На следующее утро Максин позвонила Чарлзу и попросила его прийти, чтобы продолжить составлять список гостей на свадьбу и обсудить некоторые детали предстоящего торжества. Чарлз явился вечером, когда Максин и дети уже поужинали. Он находился в дурном расположении духа. Чарлз до сих пор не простил Максин, что она вопреки его уговорам поехала в Марокко. А разговоры о предсвадебном ужине с Блейком приводили его в бешенство. По его мнению, невеста отводила Блейку Уильямсу слишком важное место в своей жизни.
Пройдя на кухню, Чарлз сел за стол, за которым дети доедали десерт. Зельда испекла яблочный пирог с ванильным кремом и угостила им гостя. Чарлз с удовольствием съел предложенный ему кусок пирога.
Когда ужин подошел к концу и все уже встали из-за стола, Зельда смущенно кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание.
– Простите… может, это и некстати, но я решила сообщить вам именно сегодня о своем решении, – произнесла она и бросила виноватый взгляд на Максин.
Максин пришла в ужас. Зельда – почти член семьи Максин – теперь решила уволиться?..
– Я долго думала… – продолжала Зельда, теребя кухонное полотенце. – Но дети уже выросли, а вы, Максин, выходите замуж. Я вдруг поняла, что надо менять свою жизнь. Ведь я старею. – Зельда грустно улыбнулась. – Принц на белом коне сбился с пути или перепутал адрес. Но мне захотелось иметь ребенка.
Зельда смущенно замолчала. Все с изумлением смотрели на нее. Максин решила, что Зельда обратилась в центр искусственного оплодотворения, где имеется банк спермы, и теперь ждет ребенка.
– Ты беременна? – спросила она.
– Нет, к сожалению. – Зельда невесело улыбнулась. – Я была бы счастлива, если бы носила под сердцем ребенка. Но у меня другая судьба. Впрочем, я об этом не жалею. Я научилась любить чужих детей. Поэтому зачем мне мучиться от токсикоза и страдать по утрам от тошноты? Тем более что никто не будет меня содержать. Я должна продолжать работать. И я буду это делать, потому что мне нужны деньги. Дети обходятся недешево. – Зельда снова улыбнулась. – Я была у адвоката и говорила с ним о процедуре усыновления. Сюда приходил социальный работник, он познакомился с условиями, в которых я живу и работаю. А потом я прошла медицинское обследование.
Максин была поражена тем, что Зельда не сказала ей о своих планах ни слова.
– И когда у тебя должен появиться ребенок? – спросила она, затаив дыхание.
Она была не готова к тому, что в ближайшее время у нее в квартире появится младенец. Хватит уже того, что сюда должен был переехать ее новый муж. Чарлз и малыш Зельды под одной крышей с ней и ее детьми – это уж слишком!
– Пришлось бы ждать года два, – сказала Зельда, – если бы я захотела иметь ребенка на заказ.
– Что значит «на заказ»? – недоумевала Максин.
– Это значит: белого, синеглазого, здорового, у которого родители – выпускники Гарварда, не собиравшиеся заводить детей. Биологические мама и папа такого младенца не злоупотребляют алкоголем, не принимают наркотики и принадлежат к среднему классу. Но девушки из этого класса редко рожают нежеланных детей, от которых потом отказываются. Мне пришлось бы ждать такого ребенка не один год. Для меня, простой женщины, такой ребенок – недостижимая мечта. Дети на заказ – это для таких, как вы, Максин.
Зельда взглянула на Максин и Чарлза. Чарлз вздрогнул от ее слов и замотал головой:
– Ну уж нет, спасибо. Это не для меня… не для нас, я хотел сказать.
Ему не было никакого дела до планов Зельды. Какого ребенка и когда она усыновит – это ее проблема, что совершенно не касалось Чарлза, к его огромной радости.
– Значит, ребенок появится у тебя через два года, Зелли? – спросила Максин, стараясь привыкнуть к этой мысли.
Сэму через два года исполнится восемь лет, а Джек и Дафна к этому времени уже перейдут в старшие классы школы.
– Нет, я же сказала, что мне не стоит надеяться на усыновление ребенка на заказ. Я рассматривала возможность взять ребенка из приюта в другой стране. Но оказалось, это слишком дорого. Я не могу жить в России или в Китае несколько месяцев, дожидаясь, когда мне позволят усыновить трехлетнего малыша, у которого к тому же впоследствии может оказаться множество непредвиденных проблем со здоровьем. При этом я не смогу выбрать ребенка, а вынуждена буду взять какого дадут. Но меня не устраивают трех– или четырехгодовалые малыши, я хочу усыновить младенца, еще никем и ничем не испорченного.
– У ребенка может оказаться плохая наследственность, – предупредила Максин. – Ущерб его здоровью может быть нанесен еще в утробе матери. Тебе нужно быть особенно бдительной. Обязательно узнай, не употребляла ли биологическая мать младенца в период беременности алкоголь и не принимала ли она наркотики.
Зельда отвела глаза и долго молчала.
– В том-то и дело, – наконец снова заговорила она, взглянув на Максин, – что я решила усыновить младенца, находящегося в зоне повышенного риска. Нет, я, конечно, не отважусь взять из приюта ребенка с поврежденным позвоночником или болезнью Дауна. Вряд ли я смогла бы обеспечить уход такому сыну или дочери. Но я готова усыновить младенца, рожденного молодой женщиной, баловавшейся наркотиками или увлекавшейся пивом во время беременности.
Максин пришла в ужас от этих слов. Но Зельда оставалась совершенно спокойной.
– Мне кажется, ты совершаешь огромную ошибку, – сказала Максин. – Ты понятия не имеешь, с какими проблемами тебе придется столкнуться в том случае, если мать ребенка принимала наркотики. Я каждый день вижу последствия этой пагубной страсти в своем кабинете. Большинство детей, которых мне приходится лечить, были усыновлены, а их биологическими родителями являются наркоманы. Дурная наследственность проявляется с годами.
– Я все это знаю и тем не менее готова рискнуть, – сказала Зельда, глядя в глаза Максин. – Собственно говоря, уже рискнула.
