Из динамика раздался монотонный голос диспетчера:
— SW-0608, разрешаю посадку на площадку номер девять. Как поняли?
— SW-0608, следую на ПП9, — ответил Бодхи.
Челнок заложил вираж, ныряя в тень вздымающейся неприступной башни на центральном островке.
— Вон то огромное здание, — сказал Кассиан. — Что в нем?
— То, за чем мы прилетели, — сообщил пилот. — Это башня «Цитадель». Командный и технический центр всей базы.
Кассиана так и подмывало попросить Бодхи сделать над окрестностями еще кружок, но опасения привлечь внимание перевесили.
— Из нее можно управлять щитовым шлюзом?
— Вряд ли. Но если где и хранятся чертежи «Звезды Смерти», то только здесь.
«Да уж, лучше бы здесь». Весь смысл их вылазки в том, чтобы добраться до местного инженерного архива. Но если окажется, что Гален Эрсо ошибся, если Бодхи заблуждается или нужная инфокассета срочно понадобилась Империи в другом месте…
Капитан уловил движение на вершине башни: массивная антенна слегка изменила положение.
— А эта тарелка наверху? Зачем она?
Бодхи пожал плечами:
— Там вышка связи. Все входящие и исходящие передачи ведутся через эту тарелку. Обычный сигнал не проходит из-за щита, да и пропускной способности не хватает, чтобы зараз передать такой объем информации.
Кассиан перебрал в памяти имена и личные дела десантников, сидевших в пассажирском отсеке, и остановился на капрале Пао. Кажется, именно этому спецназовцу довелось вывести из строя похожую вышку связи на Форосте. Капитан сделал мысленную пометку: до высадки узнать у капрала подробности той операции.
— Захожу на глиссаду, — доложил К-2.
Кассиан отодвинулся подальше от иллюминатора. Вряд ли кто-то заметит с поверхности его силуэт, но зачем рисковать?
— А охрана? — спросил он у пилота. — Как у них тут все налажено?
— Не знаю, — ответил Бодхи. — Я раз двадцать прилетал сюда с грузами и порожняком. Меня никогда не выпускали за пределы посадочной площадки, так что сравнить не с чем. Гайки закручивать они горазды.
Разведчик смотрел на проносящиеся за зелеными макушками деревьев белоснежные пляжи. Где-то мелькнула угловатая металлическая туша грузового шагохода AT-ACT, четырехногого транспортника, чьи боевые аналоги сметали укрепления повстанцев. Кассиан с трудом мог припомнить, когда он видел полноценные шагоходы вне поля боя.
— Что ж, — пробормотал он. — Бывали мы в заварушках и покруче.
— Нет, — отрезал К-2. — Не бывали.
В пассажирском отсеке теснилось почти два десятка солдат. Два десятка живых существ, идущих на битву и смерть. И все они взирали на Джин тем же взглядом, каким на Со смотрели его бойцы.
Во время перелета она прислушивалась к их болтовне и даже уловила парочку имен. Многие из них служили вместе в отряде особого назначения «Следопыты». Кто- то работал непосредственно с Кассианом, других, зная их репутацию, он разыскал специально. До третьих дошли пересуды о походе на Скариф, и они, вместо того чтобы сдать смутьянов руководству, вызвались идти с ними. Незнакомые доныне повстанцы укрепляли солдатское братство, бойко обмениваясь военными байками, шутками и подколками. Некоторые сидели в одиночестве, задумчиво уставившись на собственные руки.
Рядовой Кэлфор, полуглухой стрелок с гранатометом, когда-то был заводчиком гончих псов на Майкапо. Эскро Кейсич был тщеславным хвастуном, и Джин сразу же обратила внимание, что он опасается остаться единственным выжившим в этом налете. Невзрачный человек средних лет с сильным акцентом занял себя тем, что проверил все бластеры, до которых смог дотянуться, соскреб с них нагар и заменил энергообоймы. Женщина с бледным лицом сначала взвилась, крича соседу, что Альянсу конец и они все тут предатели, а потом плюхнулась на место, рассыпаясь в бесконечных извинениях. Капрал Тонк чуть ли не весь полет крутился возле Бодхи, выпытывая у пилота, готов ли тот к заданию: умеет ли обращаться с бластером, участвовал ли в сражениях. В итоге капрал ворчливо заявил, что самолично будет прикрывать Рука.
Почти никто не заговаривал с Джин первым. Со Геррера всегда возвышался над своими бойцами, как символ их движения, — теперь же Джин отводилась аналогичная роль среди повстанцев. Девушка с горечью поняла, как ей не хватает товарищеского духа, царившего в организации Со, — не самих его партизан, с их ожесточением и фанатизмом, а молчаливого осознания, что они накрепко связаны под началом своего командира.
Во время снижения она сидела рядом с Бейзом и Чиррутом. Хранители поддержали ее, но чего-то все равно не хватало.
Джин чуть не подпрыгнула, почувствовав, как кто-то похлопал ее по плечу, и повернулась к нависавшему над ней широкоплечему стрелку со снайперской винтовкой. Покопавшись в памяти, девушка припомнила его имя: Сефла.
— В чем дело? — спросила она.
— Небольшая проблемка с бойцами, — ответил тот.
Джин молчала.
— Вы им по душе, но, если захотите задвинуть речь, вряд ли она вызовет особое уважение. Вы же не из военных. И даже не из Альянса.
— Так ведь это не моя проблема, правда? — отмахнулась Джин, скорее растерявшись, чем рассердившись.
— Вот тут вы не правы. — Сефла выгнул бровь. — Моральный дух — дело каждого. Поэтому если капитан Андор не озаботился этим ранее, то я как лейтенант спецназа Альянса возвожу вас в звание сержанта. Примите поздравления.
Все это снайпер сказал без тени улыбки, зато сидящий рядом Чиррут тихонько давился хохотом.
— Вы спятили, — рявкнула Джин.
— Так точно, сержант, — бросил Сефла, удаляясь к группе «Следопытов».
«Похоже, придется толкать речь, — вздохнула Джин, поднимаясь на ноги и немного размявшись. — Ну, раз надо, значит надо».
Чуть погодя из кабины пилота спустился Кассиан.
— Садимся, — шепнул он на ухо Джин, а потом повысил голос: — Конечная!
Десятки тихо переговаривающихся голосов тут же смолкли. Солдаты начали подниматься, подтягивать ремни винтовок и проверять, хорошо ли закреплено оборудование перед посадкой. После того как затих лязг металла и шорох выделанной кожи, все взгляды устремились на новоиспеченного сержанта. Джин сочла, что десантники управились слишком быстро, не дав ей времени подготовиться.
Она не добилась единодушия от совета Альянса. Откровенно говоря, оратором она была никудышным. Она умела только драться.
Возможно, на этот раз перед ней собралась самая подходящая публика.
Джин заговорила, стараясь, чтобы ее голос не заглушало звяканье настила на полу:
— Со Геррера часто повторял: «Воин, которому нечего терять, даже с одной острой палкой вырвет у врага победу».
Никто ее не перебивал, не засыпал вопросами. Некоторые спецназовцы согласно закивали.
