«Назовите размер ваших перчаток», – просит Киббе, 32 года, высокую брюнетку, нервно прижавшуюся к стене. «Какой у вас размер ноги? Теперь уберите волосы назад, чтобы я мог увидеть ваше лицо». Он смотрит, хмурит брови и произносит вердикт. «Думайте о себе, – мурлычет он, – как о физическом воплощении небоскреба Крайслера».
Лучше быть небоскребом Крайслера, чем собором святого Павла.
Эта сцена характерна для индустрии личного имиджа 1980-х годов. Запах наряду с цветом, фигурой, жестами стал частью невербального словаря, своеобразным заявлением о намерениях. Это объясняет, почему существовало так много выразительных духов. Им нужно было быть услышанными. Реклама парфюмов начала разговор об этой их роли. В рекламе Tweed говорилось: «Все, что вы носите, говорит о том, какая вы женщина». Далее выяснялось, что именно этот парфюм и есть очевидный выбор. Самый веселый, порывистый, сверкающий оранжевый парфюм этого десятилетия Ex՚cla-ma՚tion от Coty (1988) предлагал женщинам «заявить о себе, не проронив ни слова». Этот фруктовый парфюм сродни абрикосовому обезжиренному йогурту, он звучал, как «тарелки» в оркестре.
Вместе с этим ароматом в парфюмерии раздался новый голос – голос Софии Гройсман, стоявшей за многими самыми любимыми новинками 1980-х и 1990-х годов, включая Paris от Yves Saint Laurent, Trésor от Lancôme, Sun Moon Stars от Karl Lagerfeld, White Diamonds от Elizabeth Taylor, Eternity от Calvin Klein, не говоря о парфюмах Vanderbilt, которым еще предстояло появиться на свет. София известна своими мшистыми, душными вариациями на тему розы. Многие из ее парфюмов 1980-х годов отличаются особым ощущением объема, который мы ассоциируем с этим десятилетием. Представьте мягкую подушку, которую так и хочется потискать. Эти тактильные ароматы расходятся настолько далеко от нашего тела, что, когда они возвращаются к нам и обнимают нас, кажется, будто они стали совершенно другими.
Kouros
Yves Saint Laurent, 1981
Парфюм для героя
В этом мире есть мощные ароматы, но Kouros – это отдельный разговор. Сильный запах парфюма будто пульсирует. Мужское ян для женского инь Poison, Kouros – один из могущественных запахов 1980-х годов, и пахнет он так, словно отлит из титана. Он еще более напыщенный, чем придуманная рок-группа Spinal Tap из псевдодокументального фильма 1984 года.
Kouros развился из чистенького концепта и был назван в честь древнегреческих изваяний красивых молодых мужчин, вырезанных из белого мрамора. Эти парни были чертовски привлекательны, они только и ждали того, чтобы их обожали. Аромат Yves Saint Laurent должен был отсылать к этой художественной традиции, поэтому флакон был матовым, цвета мела, и на ощупь напоминал отполированную волнами гальку. Его аромат, как утверждали, был ароматом живого полубога. Что ж, давайте разберемся.
Те из вас, кому хватит смелости воспользоваться Kouros, с первого же распыления столкнутся с таким ураганом запаха, будто на вас ринулась вооруженная пиками древняя армия, и лошади где-то неподалеку. И вот теперь вы не знаете, спасаться ли вам бегством или с воинственным кличем броситься вперед.
Если говорить об аромате, то Kouros – это лаванда и пряности или папоротник, настоянный на стероидах. Но в его нотах кориандра и кожи улавливается запах парикмахерской. Потом вы отправитесь на работу, с работы – в спортзал, примете душ, выпьете чаю, проспите ночь, снова проснетесь, и лишь к этому моменту аромат станет более дружелюбным, медовым. Это действительно гениальный парфюм. Говорят, что во время ядерной зимы выживут только тараканы. Что ж, выживет и Kouros.
Вполне возможно, что подобный аромат покажется вам привлекательным. Когда Kouros продвигали в магазины, Америка находилась на грани революции бодибилдинга. Мастера боевых искусств 1970-х годов, гибкие и проворные, постепенно выходили из моды. На киноэкранах начали появляться лоснящиеся от масла, мускулистые, с оранжевым оттенком кожи силачи из братства Pumping Iron, чьи соски подергивались в ожидании поединка. В 1981 году Арнольд Шварценеггер был занят съемками фильма «Конан-варвар», а Сильвестр Сталлоне отряхивал с ладоней тальк, готовясь сняться в своем первом фильме о Рембо. Стремление к физическому совершенству охватило весь мир: на радио шла передача Physical Оливии Ньютон-Джон, Джейн Фонда выпускала одно за другим новые видео с аэробикой, а Spandex, к огорчению некоторых, стал модной тканью. Определенная часть населения отрабатывала удары и вместо еды употребляла в пищу белковые коктейли. Ради чего? Ради того, чтобы ягодицы стали настолько крепкими, чтобы ими можно было бы резать алмазы.
Для этой гонки за физическим превосходством требовался аромат, и этим ароматом стал Kouros. Он перевел гимн мускулам на язык парфюма в невероятном симбиозе ощущений. Этот аромат настолько уверен в себе и самовлюблен, что вам не стоит им пользоваться, если вы не готовы быть все время на виду.
Giorgio Beverly Hills
Giorgio Beverly Hills, 1981
Парфюм, который был запрещен
Большие, плохие, кричащие парфюмы 1980-х годов обязательно находили для себя аналоги в подложенных плечах. Время шло, и эти элементы силуэта одежды, о которых столько злословили, в воспоминаниях кажутся еще более чудовищными, словно они были размером с поднос для банкета или дробили подбородки тем, кто оказывался на пути, когда их обладатели двигались вперед подобно комбайнам. Добавьте к этому образу нефритово-зеленые тени, геометрически наложенные румяна и золотые тюбики с губной помадой, которые могли бы заменить пресс-папье. Неудивительно, что подобная агрессивная эстетика красоты того времени стала стенограммой для карьерных амбиций и неустанной работы во имя «стремления быть впереди».
Но правда заключена в том, что таким ароматам, как Poison, Paris и, разумеется, Giorgio Beverly Hills, пришлось превратиться в Годзилл, так как покупательский рынок в 1980-х годах представлял собой перегруженную кабину лифта, где все толкают друг друга. Единственный способ выделиться из массы – это обеспечить мгновенное запоминание, как мелодии Синди Лаупер. У нас создается впечатление, что в прошлом было меньше ароматов, чем сегодня, но это, возможно, объясняется тем, что самые яркие задушили все остальные. Они витали в воздухе, повсюду.
Распылить такой парфюм – значит, мгновенно заявить о себе как о покупателе, который может себе позволить подобную роскошь. Это все равно что носить сумочку с логотипом известного бренда. И хотя некоторые все же предпочитали владеть чем-то редким и малоизвестным, было что-то неотвратимо привлекательное в том, чтобы приобрести нечто знаменитое и присоединиться к миллионам, которые уже сделали это. Какое упоительное чувство – соответствовать духу времени.
Giorgio Beverly Hills, бомба из туберозы и цветков апельсина (парфюм не слишком сильно отличался от его последователя – Poison от Christian Dior), прославился своей крепостью. Аромат был настолько сильным, что в некоторые заведения его обладателям вход был запрещен. Вы не поверите, но английский журнал Punch, который редко расходовал свое остроумие на мир парфюмерии, прокомментировал этот феномен в 1989 году. Статью можно было бы рассматривать как позорно сексистскую, однако она достоверно отображает картину нравов.
