Книга Одиссея крейсера "Варяг". Чемульпо-Владивосток - Александр Чернов

Совершенно неправильное, по всем музыкальным канонам начала века, резкое и грубое окончание песни как гвоздем вбило основную мысль в уши слушателей.

Притихшие и задумчивые офицеры разошлись по каютам, а Балка уволок к себе разъяренный Руднев.

– Хоть бы предупреждал! Ну и нафига? Тебе что, Василий, неймется? Славы первого абордажника российского парового и броненосного флота тебе мало, подавай еще и ярлык главного барда страны?

– Да ладно тебе, нормальная песня. Никаких анахронизмов нет. Почему нельзя-то?

– Стиль никак в эту эпоху не вписывается. Понимаешь? Еще пара таких выступлений, и попалишь ты нас, Василий, чует мое сердце.

Как будто отзываясь на слова капитана, в дверь осторожно постучали.

– Кто там? – тоном, подразумевающим «кого еще черт принес», спросил Руднев. Черт, как ни странно, принес корабельного священника, отца Михаила. Войдя и плотно притворив за собой дверь, отец Михаил с минуту молча пристально смотрел в глаза то Балку, то Рудневу, собираясь с мыслями и явно не зная, с чего начать разговор. Потом, наконец, выпалил.

– Господа, простите, но… Но кто вы?

– Отец Михаил, простите, но я не понимаю вопроса, – выразительно посмотрев на Балка, ответил Руднев. – Судя по тому, что я каждое утро вижу в зеркале, я – Всеволод Федорович Руднев. А это – мичман Василий Александрович Балк, которого, я надеюсь, за героический абордаж его величество произведет в лейтенанты. Если сомневаетесь, можете по последней моде Петербуржского полицмейстерства, Скотланд-Ярда и лично Шерлока Холмса проверить наши отпечатки пальцев, – с очаровательной улыбкой сообщил священнику Руднев.