И точно то же получалось тут,Что слышали мы все неоднократно,Когда стоят и под орган поют,И пение то внятно, то невнятно.
58
В Мерсине Эцио распрощался с турецким адмиралом. Все море было в сверкающих солнечных бликах.
– Да убережет тебя Аллах, друг мой, – сказал ему адмирал.
– Спасибо, Пири-реис.
– Я подожду твоего возвращения. Но сам понимаешь: ждать до бесконечности я не могу.
– Понимаю.
– Почему бы тебе не взять с собой нескольких человек из моей команды?
– Нет. Будет лучше, если я отправлюсь один.
– Тогда я достану для тебя лошадь. Это и быстрее, и безопаснее.
– От лошади не откажусь. Буду очень тебе признателен.
– Смелый ты человек, Эцио Аудиторе. Достойный последователь великого Наставника Альтаира.
– Ты меня слишком превозносишь. – Эцио повернулся к берегу. – Если через две луны я не вернусь…
Пири-реис кивнул, поняв остальное без слов.
– Пусть Бог будет тебе проводником, – сказал адмирал, и они пожали руки.
Двухнедельное плавание сменилось двухнедельным путешествием по суше. Эцио ехал на север. Он пересек Таврский хребет, добрался до городка Нийде, стоящего на полпути между Таврскими и Мелендизскими горами, и, немного передохнув, двинулся дальше. Он ехал через буроватые невысокие холмы, приближаясь к городу Деринкую. Там Мануил Палеолог собирал свою армию мятежников.
На горизонте уже виднелись здания Деринкую, но Эцио решил ненадолго остановиться в угрюмой деревушке Надарым. Красота окрестной природы лишь подчеркивала убогость этого селения. Час был еще совсем ранний. Немногочисленные жители, успевшие встать, настороженно поглядывали на незнакомого всадника. Эцио ехал в сторону главной деревенской площади, где в числе прочих строений стояла церковь.
Похоже, в Надарыме не было ни одного солдата. Оставив лошадь в местной конюшне, Эцио решил забраться на колокольню и оттуда взглянуть на Деринкую.
Небо светлело. Зоркие глаза Эцио всматривались в невысокие строения города. Башен там было совсем не много. Насколько он мог судить, мятежников Палеолога не было и там.
Но Эцио не торопился с выводами.
Он сошел вниз. Площадь опустела. Это его сразу насторожило. Интуиция требовала ехать дальше, однако он не знал, сумеет ли без приключений войти в конюшню и взять свою лошадь. Его подозрения только возросли, когда в сумраке заброшенной церкви он увидел чью-то притаившуюся фигуру. Эцио решил войти.
Едва он оказался внутри, фигура выскочила из тени, размахивая кинжалом. Это была девушка. Сильная, жилистая, загорелая и свирепая, как зверь.
– Не приближайся, adi herif![71] – прорычала она.
Эцио поднял руки.
– Это кого ты называешь свиньей? – спокойно спросил он.
В глазах свирепой девицы мелькнуло сомнение.
– Кто ты такой? Один из подонков Мануила?
– Успокойся. Меня послал Тарик.
Она недоверчиво переминалась с ноги на ногу, затем опустила кинжал.
– Так кто ты?
– Эцио Аудиторе.
Ответ еще больше успокоил ее.
– Молодой принц нас известил, – сказала она. – И про кончину Тарика тоже знаем. Какая досада! Он подобрался так близко… Дилярой меня звать, – добавила она. – Главное доверенное лицо Тарика в здешних местах. Но почему они прислали тебя одного? Я думала, пришлют целый отряд. Я же отправляла донесения в Костантинийе. Неужели они ничего не получали?
– Достаточно меня одного. – Эцио огляделся по сторонам. – А где твои люди?
Диляра сердито плюнула:
– Их захватили византийцы. Вот уже больше недели прошло. Я тогда оделась рабыней и сумела улизнуть. А вот остальные…
Она не договорила, качая головой.
– Ты хороший боец? – спросила Диляра, бросив на него быстрый взгляд.
– Я бы сказал, неплохой.
– Когда будешь знать наверняка, разыщи меня. Не здесь. В городе. Я буду ждать у западных ворот в подземелье. Там другой город. Подземный.
Сверкнув зубами, Диляра исчезла с быстротой ящерицы.
59
Пистолет Эцио прикрепил к левому наручу, скрытый клинок – к правому. Дымовые бомбы он привесил себе на пояс. Верный крюк-клинок отправился в мешок.
Через два часа он был в назначенном месте, где его уже ждала Диляра. Ворота, о которых она говорила, – крепкие, окованные железом, – естественно, были закрыты.
Быстро поздоровавшись, девушка заговорила о главном:
– Несколько дней назад византийцы захватили моих людей и с тех пор держат их в подземелье. Я разведала, что к чему. Так вот, эти ворота – наименее охраняемые. Открываются они часто, когда солдаты выносят отбросы и мусор. В остальное время ворота никто не стережет.
– Стало быть, мы проникаем за ворота, спускаемся в подземелье, освобождаем твоих людей и через эти же ворота их выводим?
– Именно так…
Эцио подергал створку ворот. Она не поддавалась. Досадливо усмехнувшись, он повернулся к Диляре.
– Забыла добавить: ворота открываются изнутри, – сухо заметила ему она.
– Я уже догадался.
– Идем.
Пройдя вдоль холма, они очутились перед другими воротами. Эти представляли собой каменную округлую плиту. Она перемещалась по каменному желобу, открывая и закрывая проход внутрь. Пока Эцио и Диляра разглядывали ворота, плита отъехала в сторону, выпустив небольшой отряд солдат, которые построились и затем отправились в караул.
– Главные ворота – вон там, у подножья холма. Но их хорошо охраняют.
– Обожди здесь, – сказал Эцио.
– Куда ты собрался?
– Мне нужно освоиться с этим местом. Почувствовать его.
– Тебе понадобится провожатый.
– Зачем?
– Под землей легко заблудиться. Видишь те башенки?
– Вижу.
– Это воздушные колодцы. И каналы для воды. В подземном городе целых одиннадцать ярусов. Он уходит на глубину…
Диляра назвала турецкую меру длины, которую Эцио тут же перевел в метры: девяносто с лишним!
